Новый Мир (№ 3 2007)
Шрифт:
Для тонуса!
У нас опять потеплело. Каша изо льда, воды и грязи под ногами и на дорогах, прыгающее давление у тех, кто подвержен колебаниям атмосферы, интоксикоз от оранжевого цвета и украинского карнавала, разговоры о повышении цен на проезд в городском транспорте, дураки и дуры на всех углах, мало красоты перед глазами, радость от общения в Инете, небольшие, как пишут в анкетах, но стабильные доходы, желание побыстрее перескочить в новый год, желание, чтобы все изменилось, ничего кардинально не обрушив, кисломолочные продукты по утрам,
Тяжелые дни — в пятницу у Гоши умерла жена. Пошла в медицинский центр снять остеохондроз, ей вкололи обезболивающее — и все, отек легких. Вчера похоронили. Надо загрузиться работой. Я сейчас немножко посижу за компом, переверстаю планы командировок и съемок...
Оператор никак не может простить Ваське подъебки насчет учихи из Волгореченска. Во время ужина в очередной гостинице Васька начинает ныть, что мало платят денег и не хватает на жизнь с новой семьей. Лучше бы он молчал.
— Вот ты с женой развелся? — спрашивает Михалыч.
— Ну! — отвечает Васька.
— А живешь с ней в одной квартире, так?
— Живу!
— Значит, содержишь две семьи — и с голоду не умираешь? Сына летом в Турцию на неделю отправил? У тебя дела не просто хороши. У тебя дела очень хороши! Всем остальным — завидовать!
Васька клонит голову к тарелке — крыть ему нечем.
— А спишь где? — не отстает Михалыч.
— В кровати.
— В одной кровати с бывшей женой? Молодец, устроился!
— Ну!..
— А если у тебя под утро встанет?
— Встанет, и что?
— А если она тебе не даст? Жена-то!
— И что теперь, стреляться?
14 января, в четверг, мы разбились под Даниловом.
Минут за десять до этого, когда машина пошла на обгон, нам в лоб вывернул “уазик”, и тормозить было уже поздно.
Василий свернул на обочину, влево, “уазик”, не сбавляя скорости, проехал мимо, и, кажется, никто даже не успел испугаться.
Через километр от этого места, не дальше, сразу за проехавшим нам навстречу “КамАЗом” я увидел “Газель”, которая, казалось, словно выезжала на шоссе откуда-то с боковой дороги, прямо поперек пути. Вроде бы успел подумать, что так не бывает, чтобы дважды чуть не попасть в аварию, а потом успел понять, что авария все-таки будет, потому что “Газель”, как в замедленных съемках (“в рапиде”, — сказал бы Михалыч), надвигалась
— Все живы?
Оператор вышел, согнувшись, и просил полушепотом:
— Стучите по спине…
Мы боялись стучать, не зная, что с ним.
Сначала мы ударились точно в переднее колесо “Газели”, ее развернуло на сто восемьдесят градусов, и задним колесом она еще раз ударила наш “жигуль” по заднему левому крылу.
В Данилове вся сволочная суть нашей профессии показала свое лицо. В середине разговора со следователем в кабинет РОВД заглянула какая-то девочка:
— Здрасьте!
— Здравствуйте.
— Я по аварии… я из местной газеты.
— А что вы хотели?
— Подробности. Если можно, прямо сейчас. Мне сегодня в номер.
— Спрашивайте, что вам интересно.
И тут она с тайной надеждой в глазах, за которую ей самой вроде бы стыдно, но которая сильнее всех Моисеевых заповедей…
— Трупы есть?
— Нет, девушка, должны вас огорчить, трупов нет.
Пришлось утешиться информацией, что разбилась машина все же не каких-то коммерсантов, а съемочной группы центрального канала.
У Гошиной дочери уже шестая попытка суицида. До того и вены резала, и таблетки пила. С отцом связи нет. Мачеху, новую Гошину жену, не приняла. Вроде ни при чем. А свечку и вправду поставлю.
— Вот почему, почему сделаешь людям хорошее (ну, или то, что ты считаешь хорошим, а твои критерии хорошести — просто замечательны, эталонны; Кант со Спинозой в ауте, Карнеги нервно курит...), — так вот, сделаешь этим людям, чтоб они всегда были здоровы и не стояли в очередях, хо-ро-шее, ну, к примеру, по телику их покажешь, в самом распрекрасном, выгодном свете, и душой не покривишь особо, потому как люди того стоят, а потом тебе позвонит от этих людей кака-нить сука пресс-секретарь и такого наговорит, а потом поинтересуется, нельзя ли на халяву сюжетец переписать, причем, шо характерно, сначала сольет в тебя все свои шлаки, а потом захочет от тебя же услуги... почему, спрашиваю я небеса. А они закрыты.
— Странный народ пресс-секретари. Никогда не угадаешь, на кого нарвешься.
— Вот, например, в московском УБОПе — чудный человек. Самый лучший пресс-секретарь из всех возможных.
— У звезд — такие же стервозы, как и они сами.
— Очень милая пресс-служба в ФСБ Новосибирской области. Просто очаровательные люди. Ох...ые, простите, люди, иначе не скажешь.