Новый Мир для Али

Дэй Катерина

— Всем доброе утро, — впорхнула Алька, присаживаясь за стол.

Сизаморо улыбнулся.

— А где Эрика? — спросила Аля и тут дверь распахнулась.

— Сизергольф умер, — громко объявил Найт.

Алька перевела взгляд на Сизаморо тот еле заметно кивнул, и она внутри себя улыбнулась.

— Что ж… помянем его в храме, — тихо произнесла Аля, все же в ней, как никак, но текла кровь дяди, черного колдуна, приспешника Тьмы. — О покойниках плохо не говорят, — поджала Аля губки и нацелилась на корзиночки с воздушным кремом.

Найт сверлил Сизаморо взглядом, — Вы навещали его?

— Да, — просто

ответил он, — но он, как оказалось был уже мертв.

— Всем доброго утра, — лучезарная Эрика вошла в башню, и ее улыбка тут же сползла с лица. — Кто-то умер, что вы такие пасмурные?

Первым в себя пришла Аля, — Привет огонек. Садись завтракать.

Найт перевел взгляд на девушку, сегодня Эрика надела легкий сарафан до колен и балетки, а волосы оставила распущенными надев только обруч со стразиками, все ж она не могла свыкнуться с одеждой Эриаса. Длинные платья хоть и красивые, но девушка любила брюки, шорты и короткие сарафаны. Найт скользнул по ее фигурке взглядом и увидел на щиколотке ее ножки тонкую золотую цепочку. И тут же перевел взгляд на руку Али. Длинные рукава платья скрывали запястья рук.

— Это что за браслет на тебе? — спросил он у Эрики.

— Это золотая цепочка. Красиво. Правда? — выставила девушка кокетливо стройную ножку.

— Так модно? — не удержался Найт, ему понравилось, как это смотрелось на ноге, сексуально, и парень поёрзал на стуле. Демоны! — выругался он, а потом обратился ко всем присутствующим. — Завтра доставят еще партию кристаллов, — так что трудимся не покладая рук. — усмехнулся он. Седьмой уровень был не за горами, маг Ланталимэ предложил принцу при последней встречи провести лекции в академии о том, как создавались кристаллы. Адептам это было бы интересно. Такое событие! Они войдут в историю Эриаса. О них станут говорить не только столетия, но и века. Найт гордился и его настроение разом повысилось.

Все готовились к торжественному событию, которое должно состояться через три дня, и Аля вызвала Ваэнэль проинструктировав девушку о том, какой наряд желала бы, чтобы ей сшили, а также сняли мерки и с Эрики.

— Тебе предстоит учиться десять лет и кроме формы ни на что не рассчитывай, — поддел ее Найт, когда Эрика с энтузиазмом и вдохновением просматривала эскизы платьев и заказывала себе одежду на все случаи жизни. Принц Нэйгрон был не против, что девушки пользуются услугами его поданных. Блистать на торжестве в платьях сшитом портными его королевства было отличной идеей, тем более войдут сразу же в моду, как, и то, платье, в котором Алю объявили Хранителем.

Эрика сверкнула глазами, но промолчала. Она умней.

— Кстати, я буду вести лекцию о кристаллах, — между прочим обронил Найт.

— Преподавать? В академии — ты? — удивилась Эрика.

— Будешь плохо учиться останешься без зарядки.

— ЧТО?! — взвизгнула Эрика и рванула к парню. — Ты это серьезно?

Найт загадочно усмехнулся, — Есть кое-какие идеи… мне твой отец подробно объяснил в итоге, что такое этот ваш компьютер и от чего он заряжается.

Эрика еле сдержалась, чтобы не кинутся на парня.

— Ты ведь мне потом расскажешь?

Найт возвел глаза вверх, — Ты же не отстанешь?

— Нет.

— Я знал, что не стоит раньше времени говорить…

— И все же сказал… теперь не отвертишься.

— Мне

и самому интересно, — усмехнулся Найт.

— Сегодня?

— Нет.

— Завтра на рассвете?

— Нет.

— А когда? — возмутилась Эрика.

Найт оглядел девушку, густые рыжие волосы каскадом волн падали ей на спину. Эрика решительно смотрела на парня, глаза, как два сверкающих драгоценных камня.

Принц развернулся к ней лицом и пронзил сверлящим взглядом.

Ох, ах… испугали! Эрика похлопала ресничками и мило улыбнулась.

— Не пройдет… но я сказал — нет.

Эрика открыла рот от возмущения и тут же захлопнула.

— Вот и умница. Притворись рыбкой, — усмехнулся Найт.

— Я тебя порой ненавижу… — прошипела Эрика.

— Переживу…

— Ты невыносим…

— Знаю…

— Ты…

— После церемоний и торжеств. Времени будет предостаточно.

Эрика закусила губку и Найт невольно посмотрел на ее губы. А потом резко развернулся и хлопнул дверью.

— Что это с ним? — удивилась Эрика.

Алька прищурилась. Она понимала, что с парнем нужно скорее объясниться.

Аля подошла к артефакту и приложила к нему свои руки.

***

Человек хрипит и задыхается, пытается кричать, и у него ничего не выходит. Потому что он больше не человек, он — острие самого острого клинка, он — вершина поднебесной горы. Человечья судьба больше не властна над ним. Аран молча терпит боль, и нет предела его терпению, как нет конца вечности. Медленно, медленно, медленно осыпаются легкие белоснежные перышки, которые уносит прочь ветер. Он сам станет этим ветром, скоро он станет дождем, чтобы пролиться в озеро, на берегу которого родился и вырос. Но время еще есть. Немного, совсем немного, но есть.

Свет, верность — его божество.

Тьма обступала человека со всех сторон, и у нее были теплые губы, и сильные руки, и волосы, пахнущие полынью и медом. Тьма сжала объятия, он выпил ее вздох, задыхаясь от счастья. Тьма обещала стать мукой, но подарила блаженство. Она не умела лгать. Она пообещала довести его до конца Пути, туда, где он смог бы узнать свой Свет. Она была его Светом и проводником, та которая вонзила кинжал в самое сердце. Он так стремился постичь Свет и вот каким путем, как оказалось… вздох, еще один, он слышит ритуальную песнь своих верных верворонов. Ослепляющий божественный Свет окутывает его, и Тьма отступает… Ворон стрелой взвился в самую поднебесную ввысь. Свет подарил ему новую жизнь. Он возродился.

Свет пробивался сквозь плотно закрытые веки, а слух улавливал мирный щебет птиц, шелест листвы и шорох легкого ветерка. Звуки эти были такими знакомыми и родными, что Аран даже удивился: судя по всему, он действительно жив. Вот только где он находится? Он был почти уверен, что в своем замке на скале. Кругом пахло свежестью и чистотой, голова его покоилась на мягкой подушке, а тело было прикрыто легкой простыней. Каким образом он здесь оказался, Аран решил выяснить попозже, к тому же от размышлений и попыток восстановить в памяти все, происходившее накануне, его отвлек звук задвигающихся штор. Солнце перестало светить ему в лицо, а Аран вдруг понял, что в комнате кроме него есть еще кто-то. Последнее, что осталось в его памяти — большие черные глаза на прекрасном лице его Жизни.