Новый мир, старые правила
Шрифт:
— Что?
— Что ты слишком храбрый для мартышки, которую прибить легче лёгкого.
— Ха, я может и маленький, но и не таких обламывал! Сила не в мышцах, Арис, она в… — Адик потыкал себя по виску. — В уме! В связях, в деньгах, в воле и в целях, но в последнюю очередь в мышцах. Хотя порой нужно и в морду дать, лучший аргумент будет. Но мышц у меня нет, поэтому справляюсь как могу.
— Ты действительно имеешь юридическое образование?
— Да, учился в Тохасе, в академии. На форуме даже выступал, защищал свой труд.
— Труд? Ты ещё и профессор что ли? — я был искренне удивлён.
—
— А над чем работал?
— Долг и право гражданина Эдема. В чём проблема кателиев, как её решить и что мы можем сделать уже сейчас.
— И что? Как оно?
— Да-а-а… так себе… не смог пробиться через твёрдые лбы алетисов. Хотя наставник мой меня похвалил и рекомендацию дал. Но долго я в Тохасе не проработал, частником стал. Помогал с бумажками и законом разбираться гражданам Эдема. Так у Аларио и обосновался. У него вечно геморрой с властями из-за демонологии.
— А она не запрещена?
— Ну тут куча нюансов. Каждые земли, каждый Тохос, даже наш остров Аймы — везде куча нюансов и своих брешей в законах. Поэтому тут нужно быть очень сильно подкованным юридически. Но в целом, в чернокнижии ничего плохого нет, как и в некромантии или демонологии. Во многом благодаря этим магам, химерологам разных медицина вперёд и идёт. Как и защита от демонов развивается. В Эдеме можно всё, в конце концов. Буквально всё.
— Даже украсть свободную принцессу у какого-нибудь лорда?
— Да, можно. И так делают, потому что сам понимаешь… сладок тот плод, до которого дотянутся тяжелее всего. И граждан порой похищают, чтобы лариос какой-нибудь повесился, ведь ему нужна именно она, а не какая-то рабыня. Только… — Адик откинул ещё один обломок и вытер пот с морды. — В таких случаях и вмешивается Гильдия. Даже кателиев нельзя похищать, пусть ты и трижды дворянин. И здесь вопрос уже не денег, а идеалов и принципов Эдема, на которых он стоит с сотворения мира. С таким не шутят. Духовенство тоже может вмешаться, а они, сам понимаешь, вестники Этия. Их власть абсолютна, а главой всего Эдема является как раз архиепископ. Равным ему может быть только глава Гильдии, но всё ещё никто не выше идеалов и принципов.
— Да ну? Хочешь сказать эти члены Гильдии и служители в храмах такие…
— Арис, я не шучу и не преувеличиваю. Твой скепсис понимаю, но ты ещё недолго в Эдеме.
— Просто в моём мире всякие архиепископы и главы тайных полиций как правило те ещё кадры, которые ездят на дорогих автомобилях и живут в дворцах. Да и коррупция...
— Нет, Арис. Это не про Эдем. Ты даже не представляешь через что проходят служители Этия и члены Гильдии. У первых так и вовсе нет личного имущества, просто нет. И зарплат у них нет. Никто из них не живёт в дворцах, питаются они как рабы или даже хуже. Суть служения Этия заключается именно что в служении смиренном и тяжком. Они даже от личности отказываются, а после принятия духовного сана так и вовсе… разрывают все связи с близкими и… порой их испытывают. Очень жестоко испытывают. Понимаешь на какие именно испытания я намекаю? Да и членом Гильдии стать тоже очень не просто. Не знаю зачем туда идут смертные, но… видимо они очень идейные, раз готовы отказаться от всех благ.
— И нет дефицита кадров?
— Он есть всегда, но не забывай, что сильные маги живут веками и тысячелетиями.
— Понятно.
— Арис Максимум! — вдруг меня окликнули.
Я обернулся и увидел Килоса, который пришёл ко мне с другими воинами. Скорее всего для тренировки, но оглядев мой дом он тут же снял шлем, отставил щит и копьё, снял ножны с мечом, после чего начал помогать разбирать обломки. Часть воинов перегляделись и тоже сняли снаряжение, после чего побежали в город, за кирпичами.
— Разомнитесь по дороге! Суставы! Спину всегда ровно держите! — кричал я им вдогонку.
Я не стал спрашивать, где они возьмут кирпичи, ведь в Эдеме не было коммунизма. Да, остров маленький и к взаимовыручке относились серьёзно. Однако бесплатно отданный кирпич — убыток. Так что эта помощь для меня — ущерб для кого-то другого. Я хотел бы дать денег, но финансовая ситуация позволяла мне разве что открыть свой монетный двор и делать из дерева шишлинги.
Для самих же воинов помощь превратилась в ещё одну тренировку. После первого же круга я предложил им посоревноваться, а взамен пообещал лучшему показать секретный приём, которым можно даже быка свалить. Они поверили, не видя подвоха. А вот Килос хмыкнул, прекрасно понимая, что приём будет показан всем. Он уже хорошо понимал, что я за человек, как в принципе и я знал из чего сделан Килос.
Хотите верьте, хотите нет, но дом мы отстроили за двое с небольшим суток. Хотя и дом этот не являлся шедевром архитектуру, как и прежний. Коробка с окнами, да крыша пирамидкой, внутри места как в скромной однушке, даже чуть меньше. Но большего не нужно. Лютой зимы как на Родине здесь нет, а от ветра и дождя защищает отлично.
Мебель тоже сколотил, но уже сам, лишь попросив инструменты. Всё же лишний раз людей дёргать не хотелось, а денег всё ещё нет. Адик подготовил ещё более красочную табличку, прямо вывеску целую сделал, а также указатель на против поставил, чтобы бродящие вдоль пляжа знали, что мы решаем любые проблемы.
Воинов же я начал учить борьбе. Копьём они махать у Вариоса и так научатся, а с нормальными физическими тренировками проблемы имелись. Впрочем, ничего удивительно. Я до того как пойти в ЧВК успел и в армии отслужить, в десанте даже, потом в спецназе даже, да и в спортзалы ходил, чтобы себя в форме держать, боксом занимался и по молодости тоже дрался, боролся.
И могу авторитетно заявить, что везде были свои подходы со своими плюсами и минусами. Видал и откровенных кретинов-сержантов, которые ничего не понимали в физических тренировках личного состава, так и профессионалов, излишне увлёкшихся одним направлением.
Более того, с каждым годом своей службы во всех местах, я каждый день убеждался, что нет идеального набора тренировок. Сегодня мой учитель казался мне гением, а завтра я находил нового, который был лучше. И сам я становился лучше, начинал больше понимать и с досадой глядеть в прошлое, когда занимался какой-то ерундой.