Новый мир. Книга 5. Возмездие

Забудский Владимир

Из узкого окна БТР-а я мог видеть фрагменты этой околовоенной драмы: огромная очередь пеших беженцев теснится в зигзагообразном коридоре из металлических сетчатых стенок; столь же огромная очередь частных автомобилей, нагруженных вещами, включая мебель, стоит в одну полосу перед закрытыми воротами КПП; шум, гам, чей-то плачь, чьи-то сердитые и возмущенные крики; повторяющиеся строгие инструкции для беженцев через мегафоны.

Услышав далекие звуки артобстрела, беженцы засуетились. Некоторые закричали, некоторые вообще попадали на пол. Кто-то начал толкаться и теснить передних. Кто-то из водителей начал сигналить

и нервно газовать, как будто это могло помочь им сдвинуть с места пробку.

— Сохранять спокойствие! — раздался над блокпостом усиленный мегафоном приказ.

Однако этого оказалось недостаточно для того, чтобы успокоить людей.

— Что происходит? — спросил я по-русски по своему коммуникатору.

— Сейчас, подожди минутку, уточняют, — ответила Мей.

На протяжении минуты-другой хлопки артиллерийских выстрелов и грохот взрывов повторились еще несколько раз с разных направлений. Мы могли видеть, как беженцы напирают на ворота фильтрационного центра, но стена миротворцев сдерживает их.

— Забавно будет, если окажется, что наш парень сейчас где-то там, — заметил Джером, кивнув на толпы беженцев. — Что тогда сделаем? Напишем на заборе его виллы крепкое матерное словцо — и айда домой?

— Ты что-то рано об этом забеспокоился. Пока больше похоже на то, что мы вообще никуда не проедем, — процедил сквозь зубы Ши.

Через пару минут на связи снова появилась Мей.

— Пока не совсем понятно, что происходит. Ясно только, что локальные стычки несколько усилились. Идет обмен точечными артиллерийскими ударами. Обе стороны предупредили нас о нарушении «безопасного коридора», обвинив в этом друг друга. Предложили нам остановить конвой «до возобновления тишины». Но есть сомнения, что «тишина» вообще возобновится. У нас считают, что это похоже на начало активной фазы.

— Черт возьми, — выругался я.

— Подожди! Возможно, нам все-таки удастся проехать. Хотя бы в режиме «на свой страх и риск». Подсветим колонну цветным дымом, чтобы по ней не била ничья артиллерия. Сейчас по этому поводу проводятся переговоры.

— Вы готовы пойти на такой риск? — удивился я.

— Там — 250 наших людей. Если мы бросим их на произвол судьбы, во время штурма часть из них точно пострадает!

Голос Мей звучал вполне искреннее и убежденно. Но я слишком хорошо знал, или был убежден, что знаю, что представляет собой Евразийский Союз, дабы поверить в бескорыстный и самоотверженный альтруизм партийных бонз и отпетых чекистов.

— Хм. Насколько я знаю, человеческий капитал никогда не считался у вас особой ценностью. Что, товарищи из МГБ решили устроить эффектное представление для СМИ в стиле «как мы спасаем своих граждан»? То-то вокруг колонны постоянно летает дрон с телекамерой…

— Ты правда считаешь, что твой совершенно несправедливый и оскорбительный сарказм уместен в такое время и в таком месте?! — возмутилась Мей, которой явно сделалось не по себе от того, что мои слова слышала не одна лишь она, но и кое-кто из людей, которым был адресован мой сарказм.

— Извини. Не удержался.

— Сидите и ждите. Возможно, все удастся уладить.

Некоторое время я наблюдал посредством камеры, установленной на одном из сопровождающих колонну дронов, как БТРы стоят, не выключая двигателей, замерев перед закрытым шлагбаумом. У шлагбаума сгрудилась

группа солдат-миротворцев.

Далеко впереди, за участком пустынного высокогорья протяженностью в пару миль, виднелись очертания осажденной Мериды. Из нескольких мест шли столбы дыма — то ли от горящих покрышек, которые специально жгли защитники, дабы затруднить наблюдение с воздуха, то ли от горящих зданий, ставших жертвами артобстрела.

— Ситуация выглядит довольно дерьмово, — заметил Джером.

— Возможно, это к лучшему, если все так и закончится, — прокомментировала Лейла.

Однако их мрачные пророчества не оправдались. Через некоторое время шлагбаум открылся, солдаты расступились, и колонна двинулась вперед. Об этом меня сразу же проинформировала Мей:

— Разрешение получено.

— «На свой страх и риск»?

— Да. Помечаем дорогу цветным дымом.

— Я слышу, что обстрел продолжается.

— Так и есть. У нас укрепились в убеждении, что операция, похоже, постепенно переходит в активную фазу. Ради нас ее никто уже приостанавливать не станет. Дипломаты тут, увы, не властны. Так что лучше скрестите пальцы, чтобы в вашу машину не попал шальной выстрел.

Конвой, время от времени выбрасывая впереди себя шашки с зеленым дымом, пополз дальше — по единственной оставшейся асфальтированной дороге, пролегающей меж горными хребтами, среди которых ютился блокадный город.

В обратном направлении продолжали гнать единичные гражданские автомобили. Они силились набрать максимальную скорость, дабы преодолеть простреливаемый участок дороги, и не обращали внимания на ямы с ухабами, которые остались тут после тяжелой техники. Кое-кто за это уже поплатился. На обочине было видно несколько сломанных авто. Их пассажиры в истерике метались вокруг, бессильно разрываясь между страхом за жизнь и за оставшееся в машинах имущество.

— Да уж. Похоже, жизнь с сытым брюхом под крылом у корпораций закончилась, — глядя на их возню без малейшей жалости, жестко изрек Ши Хон.

Его тон, преисполненный всепоглощающей ненависти к части человечества, которая в его мировоззрении именовалась «тупыми, зажравшимися обывателями», меня покоробил.

— В Мериде жили обыкновенные люди, — возразил я. — Такие же, как везде

— Как, например, тот, за кем мы туда едем? Или тот, кого вы с Донни недавно выдернули из его райской жизни в Стокгольме? — иронично хмыкнул он.

— Не всех, кто работают на Консорциум, можно равнять с Брауном.

— Все они виноваты в том, в каком обществе мы живем, Димитрис. Каждый из них внес свою лепту в построение и цементирование несправедливого олигархического общества. Своим трудом в пользу олигархов. Своими мозгами, которые они сдали в наем олигархам. Своим безразличием к тому, на кого и во имя чего они работают, что они помогают создавать. Вот пусть и отгребают теперь сполна!

Минут десять мы тряслись по ухабистой дороге, содрогаясь каждый раз, когда до наших ушей доносилось эхо артиллерийских выстрелов. Несколько раз колонна замирала из-за того, что встречались полностью разрушенные снарядами участки дороги, которые приходилось аккуратно объезжать по обочине — опасно близко к крутому кювету, откуда открывался головокружительный вид на окружающие горы. Но все же опасность миновала нас. И вскоре мы приблизились к цели.