Новый Орлеан

Мэтьюз Клейтон Хартли

— Здорово, по-моему, вот как! — Мартин с улыбкой повернулся к Лине. — Поздравляю вас обоих.

Одна семья рушится, другая создается — равновесие сохраняется, с горечью подумал он.

— Спасибо, сенатор, — пролепетала Лина.

К немалому удивлению Мартина, она зарделась от смущения. Когда же это он в последний раз видел, чтобы женщина краснела? Он подавил в себе желание расхохотаться при этой мысли и серьезно сказал Брету:

— Пойду позвоню насчет тебя. Потом.

Я как раз собирался позавтракать, когда вы пришли Может, составите компанию? Так сказать, предсвадебный

завтрак, а?

— Будем только рады, сенатор. — Брет с поглупевшим от счастья лицом обнял Лину за плечи.

— Но сначала я позвоню. — Мартин направился к установленным в вестибюле таксофонам, но Лина остановила его:

— Сенатор!

— Да, Лина?

— Можно я проедусь с вами на платформе? Ну пожалуйста, а? Я ведь в Новом Орлеане впервые, и это, может, мой единственный шанс участвовать в параде во время масленицы. В конце концов я все равно должна написать статью о Брете, а теперь, когда мы решили пожениться… Прошу вас, пожалуйста!

Мартин заколебался, вновь отметив про себя, как она похожа на Ракель.

— Нет, Лина! — с неожиданной резкостью вмешался Брет. — Я же тебе говорил. Это слишком опасно.

— Не опаснее, чем для тебя! — парировала Лина. — К тому же стрелять будут в сенатора, а не в меня. Кому придет в голову… Ой! — Лина испуганно зажала рот ладонью. — Простите, сенатор. Честное слово, я просто не подумала…

— Все в порядке, Лина, — невозмутимо произнес Мартин. Он принял решение. — Ты совершенно права: кому придет в голову стрелять в тебя? Ладно, посмотрю, что можно предпринять, чтобы организовать тебе место на платформе рядом с Бретом.

Пока он шел к телефонам, его внутренний голос поинтересовался: «Эй, Мартин, а ведь большинству зевак, пялящихся на проезжающие мимо платформы, наверняка покажется, что рядом с сенатором его жена, которая решила-таки к нему присоединиться, согласен, Мартин?»

Капитан Джим Боб Форбс пребывал в полном недоумении. Все утро к нему поступали донесения от его людей, патрулирующих улицы. Чернокожие верны своему обещанию. Они обнаружили за работой в толпе людей как минимум дюжину карманников и сдали их полиции. А двое чернокожих даже собственноручно скрутили одного такого ловкача и отволокли его в ближайший участок. Доложили капитану и о том, что хиппи ведут себя спокойно, не подавая никаких признаков готовности устроить демонстрацию.

Джим Боб понимал, что ему надо бы радоваться — две его проблемы были решены. Но попытки докопаться до мотивов такого приказа Эбона заводили его в тупик. Здесь что-то не то, черт бы его побрал!

Он яростно дымил трубкой и вновь и вновь перебирал все возможные варианты. И все безрезультатно. Эбон, конечно, тот еще тип, скользкий как угорь.

Он, несомненно, что-то задумал… Только вот что?

Оставалась, разумеется, еще проблема покушения на убийство, и Джима Боба подспудно терзало подозрение, что за этим может стоять Эбон, а все его остальные действия сегодня есть не что иное, как дымовая завеса для сокрытия истинных целей. Правда, по большей части Джим Боб по-настоящему и сам в это не верил, но мысленно продолжал возвращаться к такой возможности, и червячок сомнений не уставал точить его душу.

К

тому же, несмотря на все неимоверные усилия, ему, так и не удалось точно установить место, где Эбон планирует организовать лежачую демонстрацию. Все предпринятые в этом направлении им лично и его людьми попытки оказались тщетными. Ничего не удалось разнюхать даже нескольким чернокожим секретным агентам, без устали рыскавшим по всему городу. Какого черта, им не было даже известно, на какой именно улице все это будет происходить!

Джим Боб с тяжким вздохом выбил пепел из трубки и взглянул на часы. Девять с минутами. Скоро ему выходить на маршрут, по которому будет двигаться парад. Капитан считал, что ему необходимо быть неподалеку от платформы, на которой будет находиться сенатор. Людей у него не хватало. Еще один человек вряд ли станет им большой подмогой, но Джим Боб хотел быть на месте событий.

В этот момент на его столе заверещал телефон.

Звонил сенатор Сент-Клауд.

— Есть что-нибудь новенькое насчет покушения, капитан? — осведомился он.

— Ничего, сенатор, ни звука.

— Все говорит за то, что ничего вообще не случится. Вероятно, какой-то сумасшедший, как мы и думали.

«Валяй, думай и дальше, если тебе от этого легче, сенатор», — мелькнуло в голове у Джима Боба. Но в глубине души сам он чувствовал, что на, этот раз они имеют дело не с пустой угрозой. Где-то в огромном городе прячется псих, который на самом деле собирается прикончить сенатора. Вслух же капитан сказал:

— Будем надеяться, что вы правы, сенатор.

— Капитан, я пригласил еще двоих гостей к себе на платформу, Брета Клоусона и спортивного журналиста. Не возражаете?

— Имеется в, виду Медвежьи Когти из команды «Сейнтс»?

— Он самый.

— Если вы его пригласили, у меня возражений нет, сенатор, — ответил Джим Боб, а про себя подумал: «Ладненько, вот и еще один человек, чертовски внушительных габаритов к тому же».

— Вот и прекрасно, капитан. Встретимся во время парада? — Буду поблизости, не сомневайтесь.

Положив трубку на рычаг, Джим Боб услышал звук открывающейся двери, а посмотрев в том направлении, обнаружил Джеральда Лофтина, блистающего великолепием надраенных сапог, туго облегающих, словно вторая кожа, брюк цвета голубиной грудки и столь кричащей рубашки, что Джим Боб вынужден был зажмуриться, чтобы не ослепнуть от бьющих в глаза оранжевых, зеленых и голубых бликов. Броский наряд Лофтина дополнял пестрый шейный платок.

Джим Боб едва сумел подавить рвущийся из груди стон. В дополнение ко всему только еще этого хрена самодовольного не хватало!

— Доброе утро, капитан! — весьма бодро приветствовал его Лофтин. — Заскочил поинтересоваться, чем могу помочь.

С этими словами он без приглашения развалился на единственном в клетушке капитана стуле.

Джим Боб хотел было вышвырнуть его вон пинком под жирный зад, но передумал. Рексфорд Фейн был в Новом Орлеане могущественной фигурой. И враждовать с его подручным без особой надобности не имело смысла.

— Не думаю, чтобы вы могли мне помочь, Лофтин, — мрачно произнес он.

— Значит, все под контролем, я так понимаю?