Новый отсчет
Шрифт:
— Ты чего, Тони? — спросила она, не поднимаясь с лежанки.
— И голубое небо над Италией, уж не увидит ангелов небес, — пробормотал Тони свои собственные строки, затем вытащил из кармана пистолет, снял с предохранителя, и сунуть его дуло себе в рот. Звук выстрела заставил на несколько секунд замолчать весь отсек, а потом женщины подняли крик. Больше всего кричала последняя подруга Тони. Часть крови и мозга попали на лицо Бъянки, и она орала во все горло, вжавшись спиной в стену отсека.
Через пару минут появились два полицейских, а еще через минуту в медицинском отсеке знали, что у них есть еще одно мертвое тело. Зубова, лично сидевшая в этот момент за монитором, прочитала
— Полицейский, куда он себе выстрелил? — спросила она в микрофон.
— В голову.
— Это хорошо.
На другом конце линкора ее не поняли.
— Что в этом хорошего, мэм? Тут все забрызгано мозгами и кровью! Это просто ужас.
— Отмоете, — отрезала доктор, — Быстро грузите его на носилки, и бегом сюда! Бегом, как можно быстрей!
Сама же она быстро набрала номер профессора Белова.
— Алексей Иванович, у нас есть донор, свежее сердце. Группа крови третья! Резус отрицательный!
— Я вас понял, Алина. Расконсервируйте генерала. Я буду в операционной минуты через три.
Тело генерала Райта привезли в операционную в том же самом саркофаге консервации. Под выпуклым стеклом, в мертвенно синем цвете лицо Джозефа казалось неестественной формы и цвета. Но, когда по указаниям хасков консервацию отключили и подняли стекло, оказалось, что тело генерала было мягким и даже теплым. Тут же открылась дверь скоростного лифта, это подъехали взмыленные полицейские с мертвым телом на каталке. Через несколько минут сердце итальянского поэта было извлечено из его груди, а через три часа напряженной работы оно уже билось в груди генерала Райта.
В этот же день на линкоре родился первый ребенок, девочка. Матерью ее была молодая перуанка, одинокая. Она была так растеряна, что даже не знала, как назвать своего первенца.
— Да, чего тут думать, — отмахнулась русская акушерка, — назовите ее просто — Земля.
Имя одобрили, и записали в электронные метрики. Тут же на руку девчушки прикрепили именной браслет.
Команда, в которую попал Соболев, училась по двадцать часов в сутки. За эти дни они поняли, что в одиночку управлять такой махиной просто невозможно. Теперь им читал лекции сам командор линкора Эрта.
— А теперь переходим к самому интересному — к ведению огня с помощью импульсного плазмоида. Мощность его вы уже видели на вашей планете, когда одним ударом рукотворной плазмы был уничтожен такой большой город как Москва. Теперь посмотрим, как происходит сражение в космосе.
На экране появилось изображение звездного пространства, а потом — громадный корпус линкора. Он чем-то неуловимо отличался от привычного им вида, но никто не мог понять — в чем. Потом изображение увеличилось, и все увидели, что на борту корабля была нарисована огромная ящерица. Затем экран разрезался пополам, и на второй половине показалась схема размещения кораблей. Это было схождение двух эскадр, в одной было десять кораблей, с другой всего три. Тут же появилась масштабная сетка, и стало понятно, что на самом деле сражение проходило на громадном, по понятиям землян, пространстве.
"Расстояние между кораблями, как между Венерой и Марсом, — понял Соболев. — А между двумя эскадрами, раза в три больше".
— Тогда мы не знали, что хинки установили на свои корабли четыре дополнительных лазера, — продолжил Эрта. — До этого у нас был только один, расположенный в носовой части корабля. И тот предназначался не для боя. Когда корабль входит в сверхскорость, удар плазмы помогает ему разогнаться до нужных скоростей. А когда линкор выходит из сверхскорости, на его пути может попасться какой-нибудь материальный объект, опасный для нашего движения. Например, астероид. Для
— Это происходит автоматически? — спросил Соболев.
— Да.
— А если на пути попадется не астероид, а, например, корабль местной цивилизации? — Этот вопрос задал вопрос Накаями, один из двух японцев.
Эрта вежливо улыбнулся, одним своим узким ртом.
— Это не существенно. Лазер включается автоматически. В любом случае погибали бы оба корабля. А так выживаем мы.
— Жестоко, но справедливо, — согласился Фатахов.
Между тем на экране тройка кораблей начала расходится веером. Один начал уходить вверх, другой вниз.
"Они поворачивают, — мелькнуло в голове у Соболева, — неужели струсили?"
Только передовой линкор продолжал на пределе скорости нестись вперед. Это было очень быстро, настолько быстро, что никто из его противников не успел нанести удар. В сторону лидера начали разворачиваться сразу три линкора.
Но тут два других линкора хинков открыли огонь, один выше, другой ниже линии расположения кораблей хасков. Тут же два линкора хасков начали взрываться. Один сразу, второй по частям. Сначала взорвалась головная часть, потом, особенно мощно и страшно — корма. Остальные корабли начали смешивать строй, поворачивать кто вверх, кто вниз. Но, центральный линкор хинков уже втерся на одну линию между кораблями противника и с него одновременно полетели в разные стороны два плазменных заряда. Один из кораблей хасков тут же взорвался, второй переломился пополам, но еще сохранял живучесть. А лидер хинков начал крутиться вокруг своей продольной оси, и еще два плазменных удара достигли своей цели. Снова открыли огонь и два других линкора. Время убыстрилось, но, судя по часам сопровождения в углу экрана, на то, чтобы уничтожить все корабли хасков у их противников ушло четыре межгалактических часа.
— До сих пор эта атака считается самой удачной в истории наших войн. Было полное истребление нашей эскадры, втрое превосходящей по числу кораблей противника. Командовал нападением сам правитель Хинкидии, Айрр Балокк. После этого боя путь в Метрополию был отрыт. Наша цивилизация была на грани уничтожения. Только счастливая случайность в виде ошибки в навигации спасла нас.
— А что там такого случилось? — не понял Фатахов.
— Они вышли из прыжка на два миллиона ваших километров левее нужного, и врезались в местное светило. Тут не помогли даже их чудовищные лазеры. Собственно, этот их финал мы даже сумели заснять.
Он поискал что-то среди своих файлов, и вскоре они увидели огромный шар светила, голубого гиганта. Затем в пространстве рядом со светилом начали проявляться факела плазменных выстрелов, а затем — силуэты кораблей. Один, другой, третий. Первый из линкоров, увидев перед собой такое чудовищное препятствие начал тормозить. Огонь за его кормой погас, зато было видно, как снова полыхнул вперед выстрел плазметрона. Так капитан корабля пытался погасить инерцию. Но, скорость была слишком велика и вскоре вспышка взрыва показала судьбу линкора. Второй корабль выскочил из прыжка еще ближе к светилу, и просто безропотно исчез в точно такой же вспышке. И только после этого показался силуэт линкора главы хинков, с тем самым профилем ящерицы на боку. Он не стал тормозить, не стал дожидаться своей участи. Тормозной факел тут же удлинился, стал типично разгонным. За кормой корабля мелькнул разряд разгонного импульса, и линкор понесся в сторону солнца. Было полное впечатление, словно корабль нырнул в голубую массу солнца, и, казалось, что пышущая огнем поверхность приняла его. Но, спустя секунду, ровная поверхность кипящей плазмы прорезалась острым уколом взрыва.