Новый рассвет (Другая заря) (др.перевод)
Шрифт:
Ох уж этот Клэнси Рассел, сводный брат Лидии. Вот от кого у нее безумный страх перед водой. Когда она была маленькой девочкой, он столкнул ее в реку и не вытаскивал, пока она чуть не утонула. Росс двадцать лет жалел, что не он убил Рассела. Он надеялся до смерти успеть выяснить, кто же расквитался с Клэнси, и поблагодарить этого человека.
– Джейк обо мне очень хорошо заботился, – тихо продолжала Бэннер.
Росс повернулся к другу.
– Спасибо, дорогой. Ты спас Бэннер жизнь.
Джейк безразлично пожал плечами и оттолкнулся
– Росс, мы с тобой не первый год знакомы. Если благодарить друг друга за все оказанные услуги, то мы тут проторчим до вечера. У меня полно дел на ранчо.
Правильно рассудив, что о Бэннер есть кому позаботиться, он ушел, по дороге забрав из гостиной все свои ковбойские принадлежности: кожаные перчатки, кожаные штаны, шпоры и шляпу.
Бэннер слышала, как за ним захлопнулась парадная дверь. Перед уходом он даже не взглянул на нее, не помахал, не попрощался, ничего. Неужели он так рад, что скинул с себя обязанность заботиться о ней? Неужели все, что он говорил прошлой ночью, было ложью? Или появление Росса напомнило Джейку о женщине за рекой, о той, кого он любил по-настоящему? Бэннер больше не могла сдерживать слезы. Они выступили в уголках глаз, и отец это заметил.
Он присел на край кровати и обнял ее.
– Моя маленькая принцесса. Тебе все еще больно?
Боль терзала ее, но не та, о которой говорил Росс. Она уютно свернулась в его объятиях и зарылась носом в плечо.
– Со мной все хорошо, папа. Просто я ужасно рада, что вижу тебя. Я так по вам всем скучала. Расскажи, какие новости в Излучине.
Росс просидел с дочерью почти все утро, подавал одно, уносил другое, дом ходил ходуном. Бэннер злилась на его неуклюжесть. Из отца не вышло бы идеальной сиделки, но его старания были достойны всяческих похвал.
К полудню она задремала, и Росс уехал в Излучину. Когда Лидия и Ма узнали, что случилось, они принялись носиться по дому, как маленькие смерчи. Еще не кончился день, как Мику и Ли нагрузили снедью, наказав не уронить ее в реку на переправе.
Несмотря на страх перед водой, Лидия собралась тоже ехать к Бэннер, но Росс и Ма убедили ее, что плот не самое безопасное средство переправы и что хватит с них семейных катастроф, лучше уж ей остаться дома. Росс то и дело заверял ее, что Джейк ухаживает за их дочерью как нельзя лучше.
Увидев, что ребята благополучно переправились через реку, Росс повернул в Ларсен. Там он посоветовался с инженерами о сооружении нового моста, на сей раз со стальными опорами. Ему хотелось как можно скорее начать строительство.
Опасаясь, что, встретившись с доктором Хьюиттом лицом к лицу, он доведет до конца то, что начал Джейк, Росс оставил плату за лечение Бэннер в его почтовом ящике.
Когда в дверь спальни постучался Ли, Бэннер расчесывала волосы.
– Бэннер! – тихо позвал он.
Она сразу открыла, и он ввалился внутрь с такой силой, что чуть не упал.
– Я думал, ты больна и лежишь в постели, – проворчал
– Конечно, лежу, точнее, лежала. Но мне лучше. Как здорово, что вы приехали.
– Неужели старый костоправ действительно тебя резал? – бестактно спросил Мика.
– Да. По крайней мере, так мне рассказал Джейк. В доказательство у меня есть шрам. Показать? – усмехнулась Бэннер.
Юноши приблизительно знали, где расположен аппендикс, и покраснели до корней волос. Бэннер снова рассмеялась.
– Разве тебе не нужно лежать в постели? – спросил Ли.
– Мне осточертела эта комната! – раздраженно крикнула она.
На ней был пеньюар из персикового шелка, входивший в ее приданое. Кружева цвета небеленого полотна окаймляли глубокий вырез спереди и манжеты широких рукавов. Она тщательно расчесала волосы, и они блестели, как вороново крыло, рядом с ними бледные щеки приобретали изысканный оттенок.
– Вряд ли тебе повредит, если ты немного посидишь на веранде, – предложил Мика. Он взглядом осведомился о мнении Ли, и тот в знак согласия коротко кивнул. – Мы можем перенести туда кресло-качалку из гостиной. Посидишь в тени, чтобы не было жарко.
У Бэннер загорелись глаза.
– Вот было бы чудесно.
Их готовность услужить вызывала благодарную улыбку, но вскоре начала тяготить. Бэннер теряла терпение.
– Да заберите же у меня это одеяло! – раздраженно воскликнула она и скинула плед, который Ли как раз пытался под нее подоткнуть. – У меня не ревматизм.
– Если мы вернемся и не расскажем Лидии и Ма, что обращались с тобой как с королевой, нам влетит по первое число, – оправдывался Ли, но под испепеляющим взглядом Бэннер вынужден был свернуть плед и повесить на перила веранды.
– Ваша забота получила должное признание. Я вам очень благодарна, – сказала она, заметно смягчаясь. – Простите, если капризничаю. Это все потому, что я так долго сижу взаперти. Надоело быть инвалидом.
– Понимаем, – сочувственно протянул Мика. Он никогда не видел человека, перенесшего хирургическую операцию, если не считать вырванных зубов и вырезанных пуль. И потому взирал на Бэннер с уважением.
– Спасибо, что привезли гостинцы. Понятия не имею, как я все это съем.
– Это и для Джейка.
– Да, для Джейка. – Ее сердце разрывалось, когда она вспоминала, с каким безразличием он смотрел на нее сегодня утром.
– Кстати, о гостинцах, скоро пора ужинать, – намекнул Ли.
– Пора, – улыбнулась Бэннер. – Мне было бы спокойнее, если бы вы успели засветло переправиться на знаменитом плоту, о котором я столько наслышана. Надеюсь, папа не слишком скоро построит новый мост и у меня будет возможность на нем поплавать!
Ребята со смехом ускакали. Теперь они могут сообщить всем в Излучине, что Бэннер, хоть и перенесла много мучений, осталась все той же задиристой девчонкой и мечтает переправиться через реку на плоту.