Новый учитель

Константинов Алексей

– С чего вы взяли?

– Так говорят. А что, не правда?

Весницкий хмыкнул.

– Неправда. Никакого особого отношения не ждите.

– Понимаю, зависит от того, как себя поставлю. Но надеюсь, ребята меня полюбят.

"Как же, - подумал Павел Андреевич.
– Меня за тридцать с лишним лет не полюбили, а тебя полюбят".

– Само собой, само собой, - протянул он вслух.

Снова в разговоре возникла заминка. Молчание затянулось. Когда они доехали до деревни, Глеб остановился на въезде и вопросительно просмотрел на Весницкого. Задумавшийся Павел Андреевич опомнился.

– Езжайте прямо метров сто, первую развилку пропускайте,

а на следующей нам направо, - сказал он.

– Уютно, - заметил Глеб, разглядывая ухоженные деревенские дома, расположенные по обеим сторонам дороги.

На улицах кружилась детвора, многие с любопытством глядели на автомобиль, беззастенчиво тыкали в его сторону пальцем. Видимо опасаясь кого-нибудь ненароком сбить, Глеб сбавил скорость, и москвич тащился не быстрее черепахи. Весницкий рассеяно здоровался с ребятами, бродившими по обочине и не упускавшими шансов заглянуть в окна проезжавшего мимо них автомобиля. На повороте им попалась компания девушек, одна из которых - светловолосая - заметила Весницкого и кивнула ему. Павел Андреевич невольно улыбнулся и тепло ответил на приветствие. Это не укрылось от Глеба.

– А это кто?
– спросил он.

– Моя ученица, Аня Астахова, - продолжая улыбаться, ответил Весницкий.
– Дочка одного местного, Митьки. Тоже у меня учился. С детства был неприятным человеком. Но Аня в мать пошла. Вежливая, предупредительная, прилежная. Очень хорошая девочка.

– А что мать?

– Мать умерла в том году.

– И часто у вас такое случается?

– Какое такое?

– Ну, умирают люди часто?

– Да с каждым годом всё чаще. Молодые уезжают, старики остаются. Это вы какой-то странный, из города да в деревню, - как бы подшучивая, сказал Весницкий.

Глеб слабо улыбнулся, ничего не ответил.

Проехав ещё около полукилометра они очутились у довольно неряшливого домишки с заваленным забором-сеткой.

– Вот и ваш дом, Глеб Максимович. Неказистый, хозяева его давным-давно бросили. Зато глиной утеплялся, потому за зиму расход дров поменьше. Знаете ведь, что ни газа, ни воды у нас нет, только колодец да печка?

Молодой учитель рассеяно кивнул, осматривая дом со стороны.

– Работы не мало, - вздохнув, заключил он.

Весницкий про себя усмехнулся. Похоже, напрасно он боялся за своё место. Изнеженный горожанин максимум до зимы протянет, а там убежит, проклиная гиблую деревню. Эти мысли грели душу.

– Уж не мало. Вы ещё не видели, что внутри творится. Директорша наша заставила ребят прибраться, мебель притащить. Хотела уютный вид придать. Да только ничего у нее не вышло. Пойдемте, покажу.

– Калитка на щеколду закрывается, войти может любой, - продолжал он по дороге к дому.
– Боятся у нас некого, некоторые даже на ночь не запираются, но в городе, говорят, жить привыкли по-другому.

– Мне приходилось гостить в деревнях, - сказал Глеб, окидывая беглым взглядом двор.
– Знаю, что да как. Это сарайчик?
– спросил он, указывая на небольшое деревянное строение с покосившейся крышей.

– Нет, свинарник. В огороде курятник есть. При желании хозяйством обзаведётесь.

– Посмотрим-посмотрим.

Они поднялись на невысокое крыльцо, Весницкий достал ключ из кармана и открыл тяжелый железный замок, висевший на двери.

– Замок только наружный, изнутри закрывается на щеколду, - пояснил Павел Андреевич, наблюдая за реакцией Глеба.

Они переступили порог. В небольшой прихожей постелили коврик, заляпанное краской

оконце кое-как вытерли, в углу поставили тяжёлую железную вешалку. Разувшись, Весницкий проводил Глеба в зал, обставленный более чем скромно: голый свежеокрашенный пол, небольшой письменный столик, табурет, кресло качалка и широкая тумбочка да старый телевизор, установленный на ней. Предметы интерьера были расставлены беспорядочно, оттого пустующая комната казалась ещё уродливее. Когда Павел Андреевич включил свет, стало ясно, что убирались здесь небрежно - на полу и подоконниках отчетливо различима чёрно-серая пыль, в углах серебрились ниточки паутины. Заметив это, Глеб явственно поморщился.

– Дом, как видите, большой. Здесь у вас кухня, а там две комнаты и спальня. Кровать вроде бы сюда принесли, да где-то сундук стоял. С мебелью первое время будет худо, но уверен, вам помогут. У народа полно ненужного барахла, они с удовольствием поделятся, кто за копеечку, а большинство по доброте душевной, - сказал Весницкий.
– В принципе всё. Вот ключ от замка. Если хотите, могу помочь разгрузить вещи.

– Разгружать особо нечего, - Глеб махнул рукой, - скромные пожитки.

– Ну как знаете, - напрашиваться он не стал.
– Тогда обживайтесь, не буду вам мешать. До свидания.

Они пожали руки и старый учитель ушёл.

...

– Кто это был?
– спросила рыженькая Катя Белкина у Ани Астаховой, когда зеленый москвич уехал прочь.

– Пал Андреич, - ответила Аня.
– А с ним парень какой-то.

– То был новый учитель, - уверенно заявила Катя.

– Ты разглядела? Какой он из себя?
– оживилась полненькая Тамара Тёркина.

– Нет. Темно, хоть глаз выколи, как я его разгляжу.

– А я знаю, где он жить будет, - сказала Белкина.
– В брошенном доме на Ульянова. Там лет пять как никто не живет. Нас гоняли туда убираться, пока вы в лагере были.

Глаза любопытной Томы загорелись.

– А давайте сходим?
– предложила она.

– Зачем?
– удивилась Катя.

– Хоть посмотрим на новенького. Интересно же, - настаивала Тома.

Катя пожала плечами, посмотрела на Аню.

– Пойдём?

Аня не хотела признаваться, что как и Тома, хочет посмотреть на новенького, поэтому ответила неопределенно:

– Как хотите.

– Тогда идем, - постановила Тёркина.

Девочки свернули вслед за только что проехавшей машиной. Фонарей в деревне было немного, да и из имевшихся работали не все. Лишь необычайно яркая луна освещала поросшую травой грунтовку. Словно партизаны на разведке, девочки старались не шуметь, почти не разговаривали друг с другом. Заметив Павла Андреевича, бредущего с понуро опущенной головой и нашептывающего себе под нос невнятные речи, они затаились в тени ивы, растущей у дороги.

– ...говорить не обучен, - ворчал учитель, проходя мимо, - а ему детей доверяют. Будто мне не шестьдесят, а восемьдесят. Взять да и уйти, посмотрим как тогда...

Катя ухмыльнулась и покрутила пальцем у виска. Девочки захихикали, дождались, когда старый ворчун отойдет достаточно далеко, выбрались из укрытия и продолжили свой путь.

Машину нового учителя они увидели издалека благодаря свету фар, которые парень оставил включенными. Дверцы были открыты нараспашку - похоже, вовсю шёл процесс разгрузки. И правда: молодой парень выскочил из дома наружу, схватил какие-то ящики с заднего сиденья и потащил их обратно в дом. С позиции, которую заняли девочки, разглядеть новенького было невозможно.