Ноябрьский дождь

Владимир Владимирович

– В колонну.

И указал на согнанных в проход посреди зрительских рядов людей. Винтерс узнала в них товарищей по труппе. Актеры, танцоры, певцы - все те, кого в организованной суматохе захвата согнали к зрителям. Стремительно бледнея почище Инори, она поднялась. Эрика, беззвучно стиснув зубы, наблюдала, как новую знакомую толкают к коллегам. Один из исполнителей главных ролей заметно хромал, опираясь на товарищей. Видимо, нездоровилось.

– Пошли, - группа автоматчиков повела актеров к дверям. Андерсен, а вместе с ней и переставшая вдруг смотреть в одну точку Кимико, глядели в спину уводимой Кэтрин. Та держалась достаточно уверенно, но все же было видно,

как она напугана. В последний раз незаметно обернувшись в сторону уже бывших соседок, она скрылась за дверью, ведущей в коридор.

Ясфир со сцены тоже наблюдал за тем, как уводят лицедеев. Им предстояло стать частью плана. Среди членов актерской труппы имелось и несколько не самых мелких знаменитостей. Показ видео с ними, сидящими вокруг бомбы, в свете предстоящей пресс-конференции мог произвести неплохой эффект. А если отпустить парочку вместе с иностранцами... Тех отпустить надо обязательно, особенно американцев, которые тоже нашлись в зале. Из таких мелочей и состоит психологическая война.

Первый переговорщик, доктор, вместе с обещанными репортерами и представителями властей, уже был в здании. Оставалось лишь ввести их в оккупированную для нужд съемки гримерную. А там уже будут камеры, транслирующие его слова в сеть, к ним примкнут объективы продажных журналистов и уши переговорщиков. Предстоит новый раунд, новая ступенька плана. И он не подкачает.

– Актеры перемещены на балкон, - заговорил в голове Абу.
– Я отобрал нескольких. Сейчас их расставят.

– Отлично, - тихо сказал вслух Ясфир.

Снова дотронувшись до гладкого корпуса большой бомбы, он шагнул со сцены. Как будто в ответ на мимолетную ласку металлический контейнер отозвался неожиданным теплом, когда расставался с ладонью.

Инори тем временем повернулась к Эрике. Взгляд ее сейчас был совершенно нормален, но все так же спокоен и мягок. Серая бледность после ухода Кэтрин лишь усилилась, но девушка, тем не менее, выглядела лучше, чем в период перепадов настроения.

– Эрика-сан, - тихо сказала Кимико.

– Что?
– искоса глядя на сцену и не видя исчезнувшего лидера захватчиков, отозвалась Андерсен.

– Я вдруг позавидовала Кэтрин-сан.

– А?
– не удержавшись, Эрика развернулась к подруге всем телом.
– Это с чего вдруг?

Неужто ей захотелось самой уйти в неизвестность с террористами? Крыша едет, едет и бибикает...

– Когда она меня успокоила, - пояснила Кимико, не замечая складывающейся на лице соседки жалостливой гримасы.
– Я кое-что поняла.

– Что?

– В ней это все по-настоящему, - Инори говорила едва слышно.

– Не понимаю, - теперь Эрика оказалась озадачена.
– Это ты про что?

– Наверное, дело в том, что она старше. Но она по-настоящему помогала. Мне. Одним своим присутствием.

Кимико снова отвернулась, уставившись себе на руки.

– Завидую.

Мастер всматривался в дождь, падавший с неба сплошной стеной и даже не думавший успокаиваться ради облегчения работы. Затянувшись, англичанин неряшливо стряхнул пепел на свой прорезиненный плащ и выдохнул дым в холодный воздух улицы. Снаружи суетились полицейские, неподвижно замерли готовые к стрельбе и взрывам специалисты. Где-то в отдалении толпились, не обращая внимания на дождь, зеваки и близкие заложников. Собирались вокруг заинтересованные люди. В качестве переговорщиков предлагали себя видные деятели сферы развлечений, писатели, актеры. Странное дело, но представителей духовенства в округе почти не наблюдалось. Только несколько человек

из аппарата Синода присутствовали среди родни и предлагавших помощь. Больше же в округе не имелось ни одного церковного сановника. Где-то там, в высших сферах, заседали патриархи, фактически правившие страной. Синод собирался реагировать в ближайшие часы, сразу, как только состоится объявленная террористами пресс-конференция. Тогда можно будет действовать внятно. А пока что вся тяжесть ситуации легла на плечи Хендрикса и его людей. Ибо из-под шапочки трикстера Ясфира явно торчали уши кого-то могущественного.

Филгуд повел журналистов в здание. Сам он, как и обещал, в компании еще одного врача, останется помогать тем, кому стало плохо. И не только для этого.

– Нервничаешь?
– спросили сзади. Обернувшись, Мастер посмотрел на человека, что, презрев широкие кожаные сиденья, пристроился на низеньком раскладном стуле у стенки салона в оперативном фургоне. Аккуратно, волосок к волоску, расчесанные волосы, гладко выбритый подбородок, живые и даже сейчас веселые синие глаза. Только насквозь промокший и вяло свисавший полами плащ нарушал идеальную картинку. Но снять его почему-то Константин Ахремов отказался. Он сидел, сцепив руки на животе, и смотрел на пригнувшегося англичанина, нервно курившего у дверей.

– Слишком сумбурно, - отозвался Мастер, вынув изо рта сигарету. На его высоком выпуклом лбу виднелась капелька, то ли дождя, то ли пота. На одном из сидений, понатыканных по огромному салону как будто бы вразнобой, лежала растерзанная пачка "Честерфилда".
– Слишком сумбурно и рискованно.

– Выхода-то нет, - Ахремов пожал плечами.
– Шеф сам сказал: завершением теракта будет подрыв "чистой" с вероятностью в девяносто семь процентов.

– Таков прогноз, это да. Но мы рискуем тысячей жизней, проворачивая предложенный вариант.

– Не каждый раз Сэм оказывается в тылу врага, - Ахремов хмыкнул.
– По крайней мере, не каждый раз, когда нам это нужно.

– Он-то меня и беспокоит больше всего, - англичанин нахмурился, разглядывая в темноте окурок.
– На него, фактически, завязан весь план. Если он облажается...

– Он не облажается, - Константин улыбнулся.
– Среди заложников Кэтрин Винтерс.

– Я знаю, - Мастер не сдавался.
– Она может лишь помешать...

– Да будет ворчать-то. Я знаю, как ты не любишь Сэма, но он не подведет. Только не когда от него зависит ее жизнь.

– Ладно, - отмахнулся Мастер.
– Все равно уже ничего не изменишь.

– Вот тут я с тобой согласен, - Ахремов откинулся на спинку стула.

– Смотри, сам не подведи.

– Как можно? Я же буду с дамой.

Словно по заказу, в этот самый момент в сопровождении полицейского сквозь пелену дождя прорвалась фигура в плаще с накинутым капюшоном. Козырнув при виде Мастера, полицейский шагнул в сторону и исчез, а сопровождаемая фигура приблизилась к фургону. Подав руку, англичанин помог визитеру забраться в салон.

– Здравствуйте, Ниночка!
– перейдя на русский, Ахремов ловко подхватил из угла еще один раскладной стул и, вскакивая с места, принялся раскрывать его и ставить напротив своего в проходе.

Откинув с лица капюшон, визитер, оказавшийся визитершей, тихо поздоровался мягким голосом, тоже по-русски:

– Здравствуйте, Костя.

Женщине было лет тридцать. Темноволосая, большеглазая, с круглыми приятными щеками на чуть смуглом лице, она принялась расстегивать молнию плаща. Ахремов, разобравшийся со стулом, оперативно оттер от гостьи Мастера, принимая дамскую одежу на руки.