Ножницы судьбы

Володарская Ольга Геннадьевна

– Я это допускаю. И той самой женщиной в принципе могла быть Лида.

– Но зачем ей убивать Светлану? Меня – ладно, но ее?

– А я вам разве не сказал, как звали ученицу Светланы Абрамовой, из-за которой ей пришлось уйти из школы?

– Нет.

– Ее звали Лидией. Лидией Смирницкой.

2

Алина подошла к подъезду и села на лавочку напротив него. После дождя воздух был удивительно свеж, и хотелось вдоволь им надышаться. В последнее время Алина так редко бывала на улице (три минуты утром и столько же вечером, когда шла от дома до

стоянки и обратно), что уже забыла, как это упоительно – втягивать в себя не кондиционированную прохладу, а живую, напоенную столькими запахами...

«А Майкл, бедняга, такого удовольствия лишен, – подумалось ей. – Выбирается только на балкон, а там разве надышишься? За домом шоссе, воздух пропитан выхлопными газами. А как было бы здорово, согласись он переехать за город! Но Майкл чувствует себя в безопасности только в квартире, куда мы переселились сразу по возвращении в Россию...»

Сначала Алина не воспринимала страх Майкла перед открытым пространством как болезнь. Считала это причудой, заскоком, придурью. Когда они еще жили вместе и Алина вывозила его погулять, она обычно докатывала его инвалидное кресло до сквера, потом шла по своим делам, а забирала Майкла часа через два. Поначалу мужа такие прогулки устраивали, но со временем он перестал им радоваться. Говорил, что ему страшно одному, и просил Алину не оставлять его. Дальше стало еще хуже.

– Лучше давай меньше гулять, но вместе, – умолял Валентайн супругу. – Когда ты уходишь, мне кажется, что больше ты не появишься, и я начинаю паниковать. Думаю, как же я доберусь до дома, ведь он довольно далеко... И как по подъезду буду передвигаться, там же ступеньки...

Алина раздраженно отвечала:

– Не говори глупостей, Майкл. Конечно, я вернусь. Но даже если и нет, то дом наш находится всего в трехстах метрах отсюда. Через дорогу, потом по аллее – и вот он, дом. Тебе кто-нибудь обязательно поможет и пешеходный переход преодолеть, и ступеньки. Люди у нас сердобольные...

Но Майкл ничего не желал слушать! Всякий раз, когда жена уходила, он цеплялся за ее руку и просил не бросать его. И Алина обычно оставалась с ним. Но однажды ей просто необходимо было попасть на важную встречу, и она твердо сказала ему «нет». После чего отбросила его ладонь и зашагала через сквер туда, где оставила машину.

Она прошла метров пять, когда услышала крик. Кричала женщина, да так испуганно, что Алина обернулась и увидела, что Майкл, свалившись с кресла, бьется в судорогах на асфальте. О встрече она сразу забыла и бросилась к мужу. С горем пополам успокоила его, затем при помощи поднявшей крик женщины усадила в кресло, отвезла домой и вызвала врача. Тот диагностировал агорафобию и выписал таблетки.

Майкл исправно их принимал, но состояние его не улучшалось. После того приступа он стал бояться улицы. Сиделкой, и даже с Алиной не чувствовал себя в безопасности, выдерживал не более десяти минут. В тех же случаях, когда по какой-то причине ему не удавалось сразу, едва его начинала одолевать паника, попасть домой (лифт был занят, например), у него случались судороги.

Промучившись так два месяца, Валентайн решил больше квартиру не покидать. И теперь сидит целыми днями за компьютером, общаясь с людьми, узнавая новости, знакомясь с далекими городами посредством Интернета...

– Не промокнешь? – услышала Алина и вздрогнула

от неожиданности. – Лавка, между прочим, сырая...

Она повернулась на голос.

– Макс, что ты тут делаешь? – спросила, вставая с лавки. Малахов был прав – ее плащ стал влажным.

– Расчищал тебе дорогу.

– В смысле?

– Паслись тут два типчика с дециметрового канала, я их вежливо попросил убраться подобру-поздорову.

– Послушались?

– Как видишь.

– С чего вдруг такая забота обо мне? – усмехнулась Алина. А Малахов в ответ лишь загадочно улыбнулся, поведя плечами. – В интервью я тебе отказала окончательно и бесповоротно, так что зря стараешься...

– Да что ты все корысть видишь в моих действиях, а? – рассердился Макс. – Почему я не могу просто проявить заботу о женщине, которую...

– Ой, не надо, не продолжай! – оборвала его пламенную речь Алина. – Я все равно тебе не поверю.

– Почему?

– Да просто знаю тебя, как облупленного.

– Я тоже хорошо тебя знаю, – сменил тон Макс. До сих пор он говорил раздраженно, а тут вдруг в голосе появился медок. – И помню, какие ласки тебя особенно заводят...

С этими словами он коснулся ее спины и нежно провел ладонью между лопаток. Несмотря на то что на Алине были и платье плащ, она почувствовала тепло его руки, которое приятной волной растеклось по телу.

– Знала бы ты, как я тебя хочу… – прошептал Макс. – Весь день только и думал о сексе с тобой...

Что ж, вот этому Алина верила. Да и доказательства его словам имели место: о возбуждении мужчины говорили хотя бы его глаза, заблестевшие и потемневшие.

– Пригласишь меня к себе? – продолжал искушать Макс. – Я же чувствую, что ты хочешь того же, что и я...

Да, он не ошибся. Алина хотела того же.

Макс до сих пор оставался для нее самым лучшим любовником. Все, кто был после него, не дотягивали до уровня Малахова. И ладно бы только случайные мужчины, которых немало появлялось в ее дозамужней жизни, так ведь и Майкл, и Давид до конца Алину не устраивали. Им не хватало необузданности Малахова, его чутья, его естественности, его умения всегда быть разным, его бесстыдства, наконец...

И сейчас Алина начала поддаваться. Размякла в руках Малахова, превратившись из железной леди в куклу из воска. Когда Макс принялся ее целовать, она уже не сопротивлялась. Подставила ему губы...

И вдруг – укол в затылок! Тот самый, подзабытый. От которого все холодеет внутри, а по телу бегут мурашки. Ощущение было таким неожиданным, что Алина вздрогнула. Макс решил, что это от возбуждения, и принялся ласкать ее с еще большей страстью – водил руками по ее груди, плечам, бедрам, а она все выворачивала шею, чтобы посмотреть за спину...

– Отпусти меня, – решительно сказала Алина, отстраняясь.

– Перестань, – Макс прижался еще теснее, и его рука сжала ее грудь, – к чему ломаться?

– Я серьезно! – Она отбросила его руку и резко повернулась. Естественно, никого не увидела. Да и жжение в затылке прошло. – А теперь прошу тебя – уйди.

– Что случилось-то?

– Макс, отстань от меня! – рявкнула Алина. – Не до тебя сейчас!

– Так бы и сказала, чего орать-то? – тем же тоном откликнулся Малахов. Он был в бешенстве, но постарался сдержать гнев. Алина еще была ему нужна. – Можно, я позвоню тебе завтра?