Ножницы судьбы

Володарская Ольга Геннадьевна

– Я наполовину татарка. Но это не имеет значения. Главное, я знаю точно, что Фердинанд Брагинский, он же Федя Брагин, мой отец. Поэтому требую свою долю наследства. Заметьте, долю, хотя могу отобрать у вас все, – заявила Алина.

– Тогда – вперед, девушка! Отбирайте, если можете! – К Ольге вновь вернулось самообладание. – Чего ж вы ко мне-то притащились, коль так в себе уверены? И почему готовы довольствоваться половиной? Судитесь со мной и забирайте все...

– Я не хочу доводить дело до суда. Как и устраивать скандал. Предпочитаю уладить дело полюбовно.

Пообещав

матери сохранить в тайне факт своего кровного родства с Брагинским, Алина намеревалась сдержать слово. Поэтому ей и хотелось договориться с вдовой и избежать огласки – ради мамы, которая умирала.

– Вот что я вам предлагаю, – решительно продолжила Алина. – Для начала мы делаем сравнительный анализ ДНК. У вас есть окровавленная рубашка мужа, в которой он был в момент аварии. Мне известно из прессы, что вы ее сохранили… Когда будут готовы результаты и вы убедитесь в правдивости моих слов, мы идем к нотариусу и оформляем документы. Я в курсе, что в права наследования вы вступите только через полгода, но можно составить договор обязательств, я узнавала.

– У вас все?

– Да.

– Мой ответ – нет.

– То есть вы хотите скандала?

– Ради бога, пусть будет скандал.

– Но разве он не повредит вашему имиджу? Деретесь с дочуркой своего покойного мужа из-за денег?

– Пусть сначала докажет, что она дочурка. А то сдается мне, вы мошенница. Или, скорее, размечтавшаяся дурочка. Заметив внешнее сходство с Фердинандом, вы придумали себе историю...

– Стоп, стоп, стоп! – прервала ее Алина. – Давайте, чтобы сэкономить время, я скажу вам, при каких обстоятельствах моя мама познакомилась с Федей Брагиным, сыном профессора, внуком академика...

– Какие глубокие познания в Фединой биографии. Из прессы почерпнули?

– Брагин, будучи студентом, ради заработка сдавал сперму. Моя мать ее у него принимала. – Далее последовала ложь: – Молодые люди понравились друг другу, и между ними начался роман. Когда мама поняла, что беременна, роман уже закончился, но она решила оставить ребенка, поскольку посчитала, что от Феди Брагина родится здоровый малыш. Как вы понимаете, до того, как сделать человека донором, необходимо пройти обследование и заполнить кучу бумаг, и мама знала, что...

– Какая же вы выдумщица! Федя – спермодонор...

– Если мы доведем дело до суда, этот факт станет достоянием общественности. И как только это произойдет, десятки парней и девушек, не имеющих отцов, но нашедших в себе сходство с Брагинским, ринутся доказывать свое родство с ним, а то и требовать части наследства...

Выслушав Алину, Ольга погрузилась в раздумья. Она анализировала полученную информацию и искала единственно правильное решение. Наконец, она сказала:

– Я согласна на анализ. Только учтите – за все платите вы.

– Естественно.

– Тогда давайте договоримся, где его будем делать и когда.

4

Алина смотрела на результат экспертизы и не верила своим глазам. Анализ ДНК показал, что она не является кровной родственницей Фердинанда Брагинского.

– Да, милочка, не ожидала, –

услышала она насмешливый голос Ольги Брехт. – Не ожидала от вас такого блефа. Идти до конца, зная, что результат будет отрицательным... Зачем, скажите? На что вы надеялись?

– Этого не может быть, – в третий раз повторила Алина и снова пробежала взглядом по листку с распечаткой результатов. Но там был все тот же вердикт – не кровная родственница. – Тут какая-то ошибка...

– Это исключено, – отрезала Ольга. – Вы не дочь Фердинанда, смиритесь с этим. А со своей матушкой поговорите по душам. Возможно, она вспомнит имя вашего настоящего отца, и вы все же разбогатеете... – И улыбнулась ехидно. – А что? Вдруг он сейчас какой-нибудь олигарх?

Алина не стала ее слушать. Развернулась и пошла прочь.

С мамой, конечно, поговорить нужно. Ту выписали домой, и теперь она лежала в своей комнате, ожидая смерти, которая все не шла.

Галина ослабла, почти все время спала, ела, как птичка, не всегда узнавала дочь, но в иной мир не спешила. Как будто ждала чего-то. По словам самой Галины – знака от покойной матери. Та постоянно являлась к ней во снах, но не манила за собой, а поправляла подушку под дочкиной головой, чтобы той было удобно лежать, и говорила: «Еще не время». Алина же считала, что мама просто очень боится смерти, потому таким образом за жизнь и цепляется. Галина всегда была убежденной атеисткой, но, подойдя к финальной черте, вдруг стала опасаться, как бы ее за неверие не отправили в ад. Алина даже священника приглашала (Галина приняла православие, чтобы крестить дочь по христианскому обычаю), чтобы объяснил маме, что ее страх напрасен. Но она ему, похоже, не поверила. Вот если бы ей об этом покойная родительница во сне сказала, тогда да, а то какой-то мужик в рясе, от которого перегаром да чесноком несет...

Алина вошла в квартиру, прислушалась. Громко тикали часы и чуть слышно вещало радио. Маминого бормотания не было слышно (она постоянно вела беседы то сама с собой, то с призрачными гостями). Значит, спит. И женщина, нанятая Алиной для присмотра за мамой, наверное, тоже. С ней Галина тоже иногда разговаривала, но почему-то принимала ее за свою давнюю подругу, с которой не виделась больше двадцати лет. Терять трезвость рассудка мама начала сразу после выписки. И с каждым днем ее сознание затуманивалось все больше...

«Что же произошло? – недоумевала Алина. – Или мама еще в клинике стала терять ясность ума? В таком случае ее история о том, кто был моим отцом, выдумка... Услышала о смерти давнего знакомого, и в ее поврежденном мозгу нарисовалась вполне убедительная картина, которую она приняла за правду...»

Алина скинула с себя пальто и направилась в комнату, чтобы разбудить маму – ей хотелось расспросить ее еще раз. Возможно, сейчас она уже забыла о своей фантазии и выдаст дочери новую версию ее появления на свет. Утром, перед уходом Алины, у Галины как будто наступило просветление. Она и дочь узнала, и имя своей сиделки вспомнила, и прокомментировала прослушанные по радио новости. Это внушало надежду на то, что еще можно узнать правду...