НП-2 (2007 г.)
Шрифт:
ситуация критическая,
как зачем-то говорит Сергей Гурьев…
…потому что я тоже тебя люблю…
1 сентября 2000
(Полностью: http://www.raz-dva-tri.com/amarcord.doc
)
XLIV.
Суть в том, что всё-таки я опять разок другой переспал с Тёмной и даже у себя дома. Тогда для меня это всё, собственно, не имело значения – кто кого и у кого дома. Всю эту обывательскую хуйню про «свою/не свою территорию» я вынужден был под влиянием обстоятельств прочухать уже позднее. Опять
Так вот. По-моему всё же, когда мне позвонила Дейзи, сказав, что вернулась таки из Ижевска, куда ездила зачем-то с подругой, я был с Тёмной. То есть, в общем-то, уже утро было. То есть, типа, мы уже чай утренний пить собирались, а не то, чтоб уж прям были друг с другом, скажете тоже J. (Смайлик делает вид, что щурится на манер близоруких, но на самом деле просто хочет сблевнуть. Не может не сделать так. Водянистый глаз унитаза принимает вызов. В нём поднимается тугая негодованья волна. Она, волна, хватает Смайлика за щеку и увлекает в своё тривиальное тартарары J.)
– Короче, я это сделала, – скажет мне через некоторое время Дейзи, – ты представляешь, там целый грамм был, а я его выкинула!
Это она о героине так говорила. Про «винт» же она говорила иное. Она говорила, что он – живой. Что он существо. И всё такое, из этого вытекающее.
Через несколько дней после возвращения из Ижевска у неё заболел живот, и она пошла к своему гинекологу. Гинеколог её осмотрела, сделала выводы, и Дэйзи тут же положили на операционный стол.
У нас с ней ничего не вышло…
«Он жил всего несколько дней» – говорила она через неделю и плакала. Сложная маленькая. «Ты понимаешь? Он жил… Маленький Скворцов. А потом он умер…»
Она лежала у себя дома, закутавшись в какой-то плед. Я держал её за руку, и, среди прочего, мне было неудобно перед её матерью.
Стих второй.
Когда было мне некогда
всё еще мало лет,
(хоть и хуй мой уже начинал
кое-что о себе понимать),
я сказал Оксане одной,
прогуливаясь с ней в окрестностях кинотеатра «Уда р ник»
и уже осознав, что второй раз она уж не поведётся на игры со мной,..
….что я полагаю, сказал я ей,
что Любовь –
это когда два человека идут себе по своим делам,
а
и далее по молчаливому соглашению
следуют вместе…
Потом, через несколько лет,
я сказал одному Илье,
что считаю правильным,
когда люди при первом обоюдном позыве
сразу ебутся,
а уже потом размышляют,
Любовь это или нет.
Так, два эти моих
разнесённых во временах высказАнья
создавали во совокупе
мою концепцИю, касательно Главного в Жизни.
Спустя ещё много лет
с тобой,
моя сложная, добрая и реально очень юная девочка,
мы переспали в тот же день,
когда познакомились…
Я не хочу врать во спасенье твоё!
Я ничего не забыл
и за всё благодарен!
Помню, как в порыве упали мы с тобой в снег,
как с героиней предшествующего стишка.
(что, собственно, произошло когда,
в свою очередь, с ней,
неоднократно она позже воспела,
право, тоненьким литературным своим голоском.
Ныне с ней хуй… (Не я!.. Не я!.. Чур-чур-чур!))
Говорю о тебе…
Милая, маленькая сложная девочка!
Юная до такой степени,
что как будто некогда юный, собственно, я
полюбил себя нехорошего нового!..
Когда смотрю я в твои глаза,
врать не буду,
есть у меня ощущенье, что Ты – это Я…
Но…
…только не я сейчас!..
Кроме прочего,
я не в своей тарелке.
Сейчас, когда впервые меня полюбили так,
как раньше лишь я один в целом свете способен был,
(как сейчас меня любит моя Сложная Маленькая),
я чувствую не то, чтобы дискомфорт, но…
напротив,
мне так охуенно, что я почти забываю, что мир – говно,