Ну, глупый сказка
Шрифт:
– Ты напрасно беспокоился! Они не тронули бы нас.
Сказав это, чтобы его успокоить, опускаю взгляд на то, что сжимаю в правой руке. Все произошло так быстро, что ощутила это только сейчас. Самзи подняв оброненный фонарь и заметив предмет смотрит на него как на ожившую змею, но только смотрит.
В моих руках клинок в черных резных ножнах обмотанный ремнем для подвеса. Похож на мизерикорд имперского рыцаря. Чуть вытягиваю лезвие. Черное, плоское, покрытое словно кружевами толи рунами, толи резьбой.
В тишине, когда Самзи сглатывает от волнения, это
Мой пес, потупив взгляд, наверно стыдясь за страх и поведение, что для него странно, вспомнив о своих обязанностях занимает прежнее место освещая проход.
До жилого зала, боле никаких приключений, кроме рухнувшего на пол подноса и восторженного писка младшей Ламии тут же повиснувшей у меня на шее.
Арх сидящий в своем любимом кресле у камина благодушно хохочет, а мама Ламии, Ламия, выговаривает и извиняется перед ним за безобразное поведение молодежи.
Судя по столу и обилию тонких праздничных свечей в светильниках, меня ждали. Не удивлюсь если узнаю, что колдун и волшебник Арх, до секунды мог бы сказать когда Самзи откроет передо мною тяжелую дверь в зал. Обычно конечно, она распахивается сама при приближении. Но Самзи тогда выглядит обиженным, и дверь наверно это знает. Позволяя ему открывать себя, передо мной.
Почему я говорю о двери кА ко живой? Потому, что она и есть живая. Арх заколдовал мелкую подвальную живность. Но об этом потом. Сейчас меня тискает Айла таща за стол. И стол заставленный явствами так, что тут можно накормить всех обитателей замка, да еще станется, стоит отдельного описания.
Наконец обожание выражено, а я усажена перед старшими дома. Из тени возле камина появляется Хара. Она не очень любит свет, ложь что вампиры не переносят его. Переносят и в прямом и в переносном смысле слова. Коснувшись меня, она садится рядом в кресло, а моя шаль, словно наполняется крохотными золотыми блесками огоньками.
Видя мой восторг Хара тепло улыбается. И ее мраморно белое тело на секунду словно вспыхивает подобными блесками из нутрии. Она как и ламия младшая очень талантлива в волшебстве, уроки которого берет у Арха.
Арх щелкает пальцами и у всех в руках появляются наполненные хрустальные бокалы.
– С возвращением малышки Жозефины!
Едва мы подносим бокалы к губам, под сводами и вокруг нас вспыхивают разноцветные яркие мороки и звучит легкая восточная музыка. Мы пьем наслаждаясь цветами и картинами. А сквозь них, и за ними, большой и пустовавший до этого зал, наполняется танцующими. Кроме реальных наложниц и служанок в танце кружатся и призраки и совсем не ведомые мне существа. Сквозь музыку звучат голоса, смех. Призраки и люди между танцами подходят к столу тянущемуся далее в зал.
Вампирша жмурится от яркости света, но как и все мы восторженно смотрит кругом. После щелчка пальцев Арха, звуки стихают, оставив только музыку. И мы остаемся посреди праздника, словно окруженные и отделенные от него беседкой из прозрачного гномьего стекла.
Не удержавшись
– Дядя Арх. Я так скучала.
Он развоплотив бокал обнимает меня
– Мы тоже. Нам всем не хватало твоей непоседливости и любопытства.
Хара фыркает от смеха. А Самзи который как и обычно занял свое извечное место возле угла камина закатывает глаза к потолку. Они оба не один раз вытаскивали меня из неприятностей или магических ловушек этой части дома. Айла сидит потупившись, и делает вид что не услышала, ибо она обычно неприменный участник моих шалостей.
Вслед за Хара не выдерживает мама Ламия и все за столом смеются. Меня расспрашивают о столице. А Арх опять поразив всех, выводит над столом похожий на мыльный пузырь большой шар который транслирует мои воспоминания.
Краем глаза замечаю что в зале, кое кто стоит и смотрит на него. И зрителей прибавляется. Сбившись, теряю образ и размазываю картинку. Указав на смотрящих, спрашиваю
– Дядя Арх, они настоящие?
Волшебник улыбается.
– Почти все. Я и не думал скольких в моем замке очаровал человеческий ребенок лезущий во все щели. Единственный кого не смогли пригласить это Эрусел. Он бы сильно попортил зал, да и половину гостей посчитал закуской. Так что старик грустит в своей пещере.
Проведя над шаром рукой Арх открыл изображение большой пещеры. Посреди нее была видна гора чего-то съестного, но почти сразу ее заслонила туша старого дракона. Вежливо отрыгнув в сторону дымом и огнем, он ощерил почти беззубую пасть в том что занающие его народ, могли бы счесть улыбкой.
– Помахай старику, он нас видит.
Я встала и помахав послала старой змее воздушный поцелуй. Эрусел чуть осел и изверг ослепительную дугу пламени описав ей круг над тем местом где видимо стоял или висел подобный нашему волшебный шар.
Арх крикнул нечто старику и тот довольно клацнув челюстями приблизил к шару голову. Весь его объем занял большой глаз который мигнул, а затем появилась пасть и наверное, он от избытка чувств его лизнул.
Арх что-то быстро сказал и напрягся. Словно извиняясь перед о мной, буркнул
– Мы к нему слетаем. Чуть позже.
Мы вернулись к моим рассказам и я так увлеклась что уже не обращала внимания на тех, кто подсматривал за ними. Иногда, когда я утомлялась, мы делали перерывы. И на мой вопрос о зале, был получен еще один ответ, когда он предложил потанцевать молодежи.
В разных углах зала играла разная музыка. Можно было выйдя из одного танца сразу перейти к другому. К моему удивлению, Арх великолепно танцевал. Айла, танцевала рядом и отчаянно кокетничала с капитаном Черных, который пришел на праздник со своею женой. А его жена тем временем кружилась неподалеку в вальсе с Самзи, которому Арх позволил отдыхать в этот вечер. Что тоже было для меня в новинку и даже диковинно. Вместо его куртки доспеха, сейчас на нем был строгий черный с серебром костюм и белоснежный тюрбан со сложной алмазной брошью удерживающей пышное перо.