Ну почему ты такой?..
Шрифт:
– Слушай, ну почему ты такая упертая?! – в который раз за последнее время возмутился Миша. – Ну не получается у тебя самой… так есть же люди, которые в силах помочь.
– Миш, люди – это твой папа? – усмехнулась я. – Ты себе не разрешаешь помогать ему, а меня пытаешься склонить на путь слабости. Найду я работу, не сомневайся, просто пока не получается… – не сдержала я тяжкого вздоха.
Мы с другом пересеклись вечером, как делали почти каждый день. О данном себе обещании поднять собственный культурный уровень я не забыла, и сегодня вот мы собирались
– Почему сразу папа? Как будто у меня других связей нет…
И это тоже было правдой – в силу своего характера, с кем он только не был знаком. В каких только кругах не вращался. Пару дней назад мы с ним даже посетили светскую вечеринку какого-то новомодного дизайнера. И оказалось, что с дизайнером этим Мишка не просто приятельствует, а дружит. Раньше я за ним ничего такого не замечала. Впрочем, раньше я была занята по большей части собой и Тёмкой. Да и работа съедала почти все мое время. Порой я даже размышляла на тему, что не сильно-то и хочу возвращаться в школу, что надо бы рассмотреть возможность работы фрилансером. Но в моей профессиональной нише такой вид деятельности пока еще считался малоприбыльным. Этим можно заниматься, разве что, в качестве подработки.
– Миш, давай договоримся – если у меня и через неделю ничего не получится, я обращусь к тебе за помощью, – предложила я компромисс.
– Ловлю на слове! – обрадовался мой верный друг.
На выставке было неожиданно оживленно. Вот уж не знала, что современная живопись пользуется таким спросом. Хотя, мне-то откуда знать, если эту часть жизни я только открывала для себя.
Народ плавно перетекал по большому залу. Официанты обносили гостей напитками и неприхотливой закуской. Я же пока не находила для себя ничего интересного во всей этой мазне.
– Как, говоришь, называется это направление? – обратилась я к Мише, когда мы оба с умным видом застыли перед огромным полотном с буйством красок и минимум сюжета. Ну так думала я.
– Кажется, живопись действия, – с умным видом изрек Миша.
– И что это такое? – посмотрела я на друга.
– Вот это, – важно указал он на мазню.
– Понятно, что это, – невольно рассмеялась я. – А что собой выражает эта живопись?
Миша призадумался, а потом и вовсе шокировал меня:
– Кажется, ничего.
– Как так?! Совсем-совсем ничего? – мне даже показалось, что он надо мной издевается.
– Гель, ну а что может такое… выражать? – с сомнением посмотрел он на картину.
И в этот момент наше уединенное созерцание было нарушено вмешательством извне.
– Например, танец художника в процессе творения…
Я резко обернулась, расслышав знакомый голос. Рядом с нами стоял и улыбался никто иной, как Гаврилов собственной персоной. О том, что могу встретить его на выставке, я как-то не подумала.
– Этот вид искусства еще называют бесформенной живописью, – продолжал он просвещать нас с Мишкой. Лицо же моего
– Очень интересно. Спасибо за ликбез, – сдержанно отозвалась я.
– Здравствуйте, Ангелина! Рад видеть вас на этой выставке, – лучезарно улыбнулся Гаврилов.
И он по-прежнему не смотрел на моего друга, тогда как тот уже сжал кулаки. Пришлось на него злобно зыркнуть, чтобы поумерил пыл. Только драки мне тут и не хватает.
– Здравствуйте, Андрей Игоревич, – не рискнула я признаться во взаимной радости, каковой не испытывала.
– Интересуетесь современной живописью?
– Не то чтобы… – туманно отозвалась я. – Скорее, коротаем вечер.
– Рад, что вы делаете это на выставке моего протеже.
Вот как? Он еще и продвижением талантливой молодежи занимается? Ну что ж, наверное, это плюс в его репутацию, хоть и нравиться мне он от этого больше не стал. Было в Гаврилове что-то хитрое, словно способен он был на крупную подлость. Я и думать про него забыла, если честно, но вот увидев его, снова вспомнила свои те ощущения.
– И мы тоже рады, – вклинился в разговор Миша, беря меня за руку. – Это… полотно мы уже всё рассмотрели до малейших брызг, как вы выразились. Пора переходить к другому, – властно потащил он меня в сторону.
– Наслаждайтесь вечером, – ни грамма не стушевался Гаврилов. – Если я вам понадоблюсь, Ангелина, вы знаете, как со мной связаться.
– Да, конечно, – кивнула я, в глубине души радуясь настойчивости Миши.
– Что значит, ты знаешь, как с ним связаться? – пристально взглянул на меня друг.
– Только то, что у меня есть его визитка, – пожала я плечами.
– Выброси эту гадость! Такие знакомые тебе точно не нужны…
– Тебе он тоже показался опасным и хитрым? – поинтересовалась я.
– Мне он кажется зажратым мудаком и больше никем! – отрезал Мишка.
Глава 11
На улице зарядил дождь. Холодный и с ветром. Вот только еще было лето, и люди изнывали от жары. А сейчас я бежала от остановки до дома, чувствуя как все сильнее намокаю и трясясь от холода. И это второго октября, времени бабьего лета. Наверное, в этом году оно решило не наступать.
Намокло ли мое лицо под дождем или стало таким от слез, я и сама не понимала. Но я была близка к отчаянию. И как же я надеялась, что эта неделя начнется хорошо для меня. Ведь сегодня меня пригласили на собеседование сразу в три школы. И везде я получила отворот-поворот.
Забежав в подъезд, я отчетливо поняла одно – у меня больше нет сил долбиться в эту бетонную стену. Я больше не могу искать вакансии по специальности, ходить на собеседования, чтобы везде слышать примерно одно и то же. Сил не осталось ни на что, в буквальном смысле у меня опустились руки.