Ну разве она не милашка?
Шрифт:
— Сью Ковнер следовало бы заниматься собственными делами, — отрезала Уинни.
— Для этого она слишком занята чужими!
Линн схватила пригоршню «Кокоа пафс» и подобрала под себя ноги.
— Сегодня Дик звонил Райану на работу. Говорит, голос у него ужасный, — продолжала Мэрилин.
— Вот и хорошо, — буркнула Уинни, удивив себя почти так же сильно, как подруг.
Хейди повертела в руках стакан и оглядела остальных.
— Все вы знаете, какая у меня интуиция. Я первая сказала, что у них, должно быть, проблемы.
Все
— У нас трудный период. Что-то вроде ухабистого участка дороги, на который иногда попадает машина, — осторожно объяснила Уинни. — Ничего серьезного. Мне не хочется говорить на подобные темы, и все это зряшная трата хорошей водки.
Мэрилин оглядела подруг, и Уинни стало немного не по себе при виде их многозначительных физиономий. Эми схватила стакан Линн и украдкой глотнула смесь, которую никогда не пила. Линн засмеялась:
— Солнышко, лично мы считаем, что это немного серьезнее ухабистого участка. Поэтому и пришли сегодня.
— Почему вы так думаете? — медленно спросила Уинни.
— Сью звонила дважды, и второй раз — не далее как час назад.
Мэрилин беспомощно взмахнула руками.
— О черт, я сейчас заплачу.
Эми погладила ее по плечу, не сводя, однако, глаз с Уинни.
— Дочь Сью позвонила из «Лейкхауса». — Она нервно потеребила крест с видом скорбящей Богоматери и, набрав в грудь воздуха, выпалила: — Там был Райан. В «Лейкхаусе». Ужинал с Шугар Бет.
И тут все заговорили сразу:
— Я так зла, что готова плюнуть ей…
— Мы должны были первыми предупредить тебя…
— Ты сама знаешь, Райан никогда не взглянул бы на другую женщину. И если бы это была не Шугар Бет, никто бы и внимания не обратил.
— Я просто ее ненавижу. Ничего с собой поделать не могу. Ей это с рук не сойдет.
Сначала Уинни во всем обвинила себя. Не уйди она из дому, ничего этого не случилось бы. Позволь она Райану вчера вечером подняться к ней… Объясняйся она мягче по телефону…
Желудок словно обожгло кислотой.
Ну что же, по крайней мере теперь кое-что стало ясно.
— Райан уже большой мальчик, — услышала она собственный голос, — и достаточно силен для того, чтобы отбить все ее атаки, если захочет, конечно.
— А если не захочет? — вскинулась Линн. — Что тогда мы будем делать?
«Не ты. Мы».
То ли от водки, то ли от страха, но сердце Уинни наполнилось любовью к этим женщинам.
Начался допрос с пристрастием. Что именно сделал Райан? Как долго все это тянется? Что это Шугар Бет о себе вообразила?
Уинни осушила стакан, призналась, как сильно она их любит, но наотрез отказалась отвечать на вопросы.
— Мы твои лучшие друзья, — запротестовала Мэрилин, наполняя свой стакан. — Если не хочешь поговорить с нами, тогда с кем же?
— Очевидно, не с тем ублюдком, за которого я вышла
Услышав, что Золотого Мальчика Паррища, штат Миссисипи, впервые в жизни назвали ублюдком, Хейди от неожиданности фыркнула, отчего водка попала ей в нос. Тут все, даже Уинни, захихикали и успокоились не скоро. Хейди проглотила «Кокоа пафс», каким-то образом попавший в ее стакан. Эми прикончила выпивку Линн. Мэрилин вновь наполнила шейкер. Линн сколупывала лак с ногтей. Их дружба окутывала Уинни теплым одеялом.
Линн выпрямилась и надела туфли. Глаза ее вновь стали серьезными.
— Райан — человек особенный, и, по правде говоря… если не будешь поосторожнее, Шугар Бет украдет его прямо у тебя из-под носа.
— Линн права, — кивнула Мэрилин. — Райан особенный. Нельзя позволить ей отнять его у тебя. Ты должна за него бороться.
— Я тоже особенная, — возразила Уинни. — И думаю, давно пора Райану Галантайну побороться за меня.
Все воззрились на нее, но Уинни испытывала свою силу и поэтому даже не поморщилась.
— Если хотите знать, ему давно следовало это сделать.
Глава 15
«Ты не можешь вечно держать меня на расстоянии, моя маленькая красавица. Я хочу тебя. Придешь ко мне?»
Шугар Бет вошла в каретный сарай, включила свет и истерически вскрикнула.
— Добро пожаловать домой, дорогая, — приветствовал Колин, скорчившийся в самом темном углу комнаты, закинув одну руку на подлокотник кресла и сжимая в другой хрустальный стакан с виски. Воротник рубашки был расстегнут, у ног лежал Гордон, разостлав ухо на начищенном черном мокасине от Гуччи.
— Не смей больше никогда так меня пугать!
— Я предупреждал: запирай дверь!
Она уронила сумочку на стул, сбросила куртку, надетую поверх свитера, и покачала головой.
— Мог бы по крайней мере включить свет.
— Хотел поразмышлять в одиночестве.
— Немедленно перестань.
Он скрестил ноги, потревожив мирно спящего Гордона.
— Брось, ты, должно быть, давно привыкла находить на своем пороге разгневанных мужчин. Помнишь, у нас было назначено свидание?
— Это ты его назначал. Меня не спрашивали.
— Насколько припоминаю, я оставил тебе записку, а потом был еще телефонный разговор.
— Односторонний, прошу заметить.
— Я не собираюсь встречаться с тобой тайком. — Он со стуком поставил стакан и поднялся. — Именно в этом все дело, верно?
— Тебе придется жить в этом городе, приятель. Не мне.
Он шагнул ближе и угрожающе навис над ней.
— Таким странным образом ты, значит, стараешься меня защитить.
— Как бы добрые граждане Парриша ни пресмыкались перед твоей известностью, все же ты остаешься чужаком, и красный ковер может быть в любую минуту выдернут у тебя из-под ног.