Нукер Тамерлана

Кулаков Олег

Она порывалась еще что-то сказать, но он нахмурился, и Зоррах сразу притихла.

Дмитрий вылетел из палатки, как ошпаренный. Гвардеец ожидал, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. При виде доспехов в безразличном и надменном взгляде гвардейца промелькнуло неодобрение.

“Ах ты, тля…” – взъярился Дмитрий, поймав взгляд гвардейца. Солдат мгновенно сообразил, что вызвал неудовольствие, сделал пустые глаза и каменную рожу.

– Веди, – буркнул ему Дмитрий, нащупывая завязки на боку панциря. Он второпях просто накинул броню, не закрепляя.

* * *

Зерна граната прозрачны на свету и напоминают рубины. Тимур подхватил горстью продолговатые,

прозрачные ягоды, полюбовался на кровавые отсветы, вспыхивающие в глубине, и отправил в рот. Когда кисло-сладкий сок растекся по языку, он зажмурился от удовольствия. Косточки гранатовых зерен он сплюнул в пустую миску и снова захватил полную горсть с блюда, лишив горку из чищенных плодов граната вершины.

Тимур ждал пришельца из грядущего. И размышлял о том, что Всевышний сам предостерегает от искушения. А оно велико – искушение во всеуслышание объявить о неслыханном чуде, о явлении человека из далеких веков с вестью о благополучном царствовании там его, Тимуровых, потомков. Нельзя. Но почему? То ведомо Аллаху, а не эмиру. В противном случае посланцем был бы благообразный старец, а не такая образина… Да не прогневается Аллах за столь нелестные мысли о посланце, но… этот эмир Димир и впрямь больше похож на дэва, нежели на человека. Раскрой истину о нем, положишь начало смуте. Легко разглагольствовать о чудесах, трудно, оказывается, иное: быть свидетелем чуда и не сомневаться в нем.

Тимур отодвинул блюдо и откинулся на подушки. Поглаживая рыжую бороду, он улыбался. На душе царили мир и покой. И неиспытанное доселе чувство полной покорности ему судьбы.

Если облако сомнений и застилало разум, то лишь в тот миг, когда гигант поведал истину о своем появлении. Разум сопротивлялся, не в силах сразу принять откровения, безоговорочно поверить ему. Трудно поверить в то, о чем раньше и помыслить не мог… Невозможно повернуть течение реки вспять, невозможно обратить ход времени… Человеку, этой твари смертной, – невозможно. Потому и не задумывается он об этом – зачем думать о невозможном? Но когда невозможное становится возможным – кто тому причина? Тот, кто сотворил мироздание. Время Он тоже создал. Он – его Властелин. Он – Создатель и Властелин времени и всего живого. Только в Его силах послать человека через времена и вернуть его обратно… Вернуть обратно?

Тимур вздрогнул. Где эмир Димир? Почему до сих пор не явился? “Срок моей службы тебе не определен… Наградою мне будет возвращение…” – это слова пришельца из грядущего. Почему же его нет? Может, срок его службы уже истек? Гонец доставил благую весть и отправлен восвояси? Аллах милосердный, не торопись…

Тимур уже готов был крикнуть охране, приказать найти… Сейчас же…

Полог входа колыхнулся, и гигант в боевом панцире и красном тюрбане шагнул через порог и опустился на колени.

Тимур издал облегченный вздох.

* * *

– Ближе сядь. Ближе.

Дмитрий подвинул подушку. Теперь он мог коснуться Тамерлана, вздумай только протянуть руку. А Хромец чем-то сильно взволнован, вон как губу кусает и хмурится; пробежался зелеными глазами по панцирю и проворчал:

– Поторопи портных.

Дмитрий молча склонился, изображая послушание и согласие. Тимур примял подушку под локтем, яро тыча в нее кулаком.

“Что с ним? – подумал Дмитрий. – Непохоже, что зол. Скорее расстроен”.

– Расскажи мне, эмир Димир, что произошло с тобой перед тем, как ты проснулся в пустыне в моем времени, – сказал Тамерлан с хмурым видом. – Что ты делал?

Дмитрий

пожал плечами.

– Мы разбили бивак для ночлега у реки. Поужинав, я лег спать.

– И все?

– Все.

– Ты не знал, что тебе предстоит в эту ночь, – проговорил задумчиво Тимур. – Значит, и назад ты отправишься так же: мирно ляжешь на ложе, уйдешь в сон и проснешься уже перенесенным сквозь время. Так?

– Этого я не ведаю, хазрат эмир, – сказал Дмитрий. – Но, думается, так оно и будет.

– И ты не знаешь когда?

– Нет.

– Может быть, спустя год, а может быть, следующей ночью?

– Не знаю, хазрат эмир. – Дмитрию стало ясно, почему Хромец разволновался: вдруг посланец из будущего исчезнет так же неожиданно, как и появился: дело свое он сделал, чего ж задерживаться? – Я вернусь, когда истечет время моего пребывания подле тебя. Не в моих силах что-либо изменить.

– И ты просил у меня тридцать тысяч войска? – сердито сощурившись, поинтересовался Тамерлан.

“Быстро же он освоился с ситуацией… – с невольным одобрением подумал Дмитрий. – Словно пришельцы из будущего только и делают, что наведываются к нему в гости. Действительно, дай он мне под начало солдат и отправь в поход, вдруг я испарюсь, оставив войско без начальника. Нехорошо получится… ”

– Просьба моя была неразумной, – согласно ответил Дмитрий. – Но шла она от сердца, а не от разума.

Тимур немного оттаял, усмехнулся в рыжие усы.

– Я верю тебе. Верю, – произнес он. – Верю, – повторил он, словно убеждая самого себя. – Служить мне и дальше желаешь… Что ж, ты доказал свою верность. Но какой прок от верного слуги, который подобен эху в горах: вот оно есть, а спустя мгновение – исчезло… Ты не можешь служить мне. Ты гость – нежданный, незваный, но… драгоценный…

Дмитрий бросил короткий взгляд на Тимура. Ирония? Нет, скуластое лицо Тамерлана было серьезным.

– Ты только гость, – подытожил Хромец.

– Прости, хазрат эмир, не моя вина…

Насупленный, как сыч, Тимур только буркнул:

– Знаю. – Он нетерпеливо подергал себя за ус и проворчал: – Тогда не трать времени попусту. Рассказывай.

– Что именно ты хочешь знать, хазрат эмир?

– Я хочу знать о моих потомках. Их имена. Где и кто правит.

– Слушай же, хазрат эмир. В Мачине правит султан Омар, в Индии – шах Бабур, в Африке…

– Где-где? – переспросил Тамерлан.

– Хазрат эмир, прошло семь сотен лет, – сказал Дмитрий. – Умирают и рождаются не только люди, но и народы, и царства. И их названия. Многое, наверное, изменилось и за тот срок, который разделяет наши эпохи. Может быть, мне будет проще нарисовать на листе бумаги границы государств того мира, в котором я рожден, и наглядно показать тебе, сколь велики владения твоих потомков?

Хромец поджал губы, задумавшись.

– Нарисовать?

– Да, хазрат эмир. С помощью пера и чернил я нарисую изображения суши, больших рек, морей и океанов и разделю их границами царств, существующих в моем времени. И обозначу, где правят твои потомки.

Взгляд Тимура загорелся неподдельным интересом.

– Нарисовать, – довольно повторил он и велел: – Ударь в гонг. Там, на столике.

Чтобы дотянуться до гонга и лежащей подле него колотушки, Хромцу надо было лишь привстать и протянуть руку над серебряным блюдом с чищенным гранатом, но эмир желал, чтобы слуг вызвал Дмитрий. Тот поднял со стола колотушку – резную палочку с меховым набалдашником и легонько ударил по блестящей тарелочке. Раздался высокий и резкий звук.