Нулевые. Затишье перед катастрофой
Шрифт:
Георгина накрывала на стол. Из еды была только вареная картошка с луком, селедка, вареные сардельки и бутылка водки с двумя гранеными стаканами. Для Ани Георгина заготовила полбутылки “Буратино” и стеклянный стаканчик. Власов думал, что лимонадом Георгина иногда запивала водку, чтобы почувствовать ностальгию от вкуса утраченного советского детства. Георгина налила себе и Власову водки, а Ани достался стакан желтого лимонада. Власов особо не хотел ничего этого кушать и тем более пить, но всё же из приличия скушал немного селёдки. Аня же ни к чему не притронулась вообще. Георгина со спокойным видом наложила себе картошки
– Ты нормальный мужик, – Георгина скушала кусок картошки. – Сразу тебе хочу сказать, что кроме денег этой кошке драной от тебя ничего не надо.
Аня попыталась вспылить, но Оксана одёрнула её.
– Молчи, когда старшие разговаривают!
– Ну не знаю, – Власов хотел перевести разговор в шутку.
– Она клофелинщица! Обворует тебя и всё. Тебе нужно немедленно бросать эту подзаборную. Я тебе говорю! Хорошему мужчине нужно девушку приличную иметь.
– Какая же ты тварь! – на глаза Анны наворачивались слёзы. – Почему ты не даешь мне жить, а? Что я тебе сделала такого?
– Ты даже школу ещё не окончила. Так что молчи лучше. И вообще тебе нужно иметь мужчину из своей среды. Вот грузчик твой был тебе идеальной парой, – вопрос Анны так и остался без ответа.
Почуяв скандал Власов, решил сменить тему.
– Ну, это я буду решать бросать мне Аню или нет, – говорил Власов. – Знаете, у вас тут обои отклеились в гостиной, а под ними я узрел номер газеты “Наша Советская Родина” там что-то про ГКЧП. Так вот. Представьте себе, что мой папа это её основатель и главный редактор Павел Кошевой. В миру Пётр Власов.
Она налила себе стакан водки и залпом выпила, после чего пронзительно взглянула на Власова.
– Не верю!
После подробного рассказа Власова об отце и демонстрации им фотографии с ним в мобильном телефоне, блеклые глаза Георгины загорелись огнём революционной борьбы.
– И как же ты с таким папой посмел пойти в коммерсанты?! Когда всеми силами необходимо продолжать борьбу с капиталистическим режимом, обокравшим народ и подло растоптавшим идеи великого октября!
– Ну, пиздец, – подумал Власов.
– Кушать хочется, – честно признался Власов.
Постепенно разговор ушел совсем в другое русло.
– Я всем своим профессорам говорила ещё во время референдума того. За сохранение СССР.
Георгина заела картошечку сарделькой и запила водкой. Власов со стеснением медленно кушал селёдку. Аня молча сидела и иногда злобно поглядывала на Власова.
– Что там было написано в бюллетене этом? – продолжала Георгина. – Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности. И весь народ наш проголосовал: “Да!”. И вот что это?!
– Да какая разница что? К тому времени от СССР остались одни пустые полки, – сказал Власов.
– Это был намеренный саботаж! – резко вскрикнула Георгина. – Еду специально изымали из магазинов и складировали её потом, чтобы вызвать у последнего гнойного пропитого жителя совка отвращение к социализму пустыми полками этими, очередями и сухим законом.
– Советский человек неистребим, –
– Так вот, – продолжила Георгина. – Для начала нужно было бы дать определения того что такое Советский Союз. Это обновлённая федерация равноправных суверенных республик, в которой в полной мере гарантируются права и свободы человека любой национальности? Нет. Советский союз это коммунистическая партия. Это плановая экономика. Это единый бюджет. Это справедливое равенство народа. Это не права и свободы человека любой национальности. Национальность это вообще вредное слово. Это единая общность советский народ. Вот что такое СССР!
Она налила себе и быстро осушила стакан. Видя весь пыл и накал старой большевички Георгины, Власов тоже налил себе чуть-чуть и выпил не закусывая.
– Бедная Аня. Как она вообще смогла выжить в таких условия? – подумал Власов.
– Сама вот эта фраза это вообще триумф сиономасонской мысли. Если Советский Союз это как бы условное “А”, то обновлённая федерация равноправных суверенных республик, в которой в полной мере гарантируются права и свободы человека любой национальности это не “А”, это “Б”. Бэ, нахуй! По сути, тогда нам и предложили сохранить СССР как нынешнюю гнилую, олигархическую, проклятую эту Росфедерацию. А весь наш тупой и пропитой народ согласился с этим. Вот в чем петрушка то. У тебя у самого разве нет желания хотя бы отомстить этим мерзким олигархам за то, что они отняли у народа? Мы же, в конце концов, сдохнем, если не вернемся к социализму!
– Знаете, – Власов изо всех сил пытался удержаться от издёвок. – Я думаю, что чтобы заниматься глобальными делами построения социализма, нужно сначала разобраться с простыми человеческими делами. Устроиться в жизни или хотя бы обои себе в квартире поклеить.
– Всё с тобой понятно. Сам хочешь выбиться в олигархи. Ну ладно, – Георгина налила себе и выпила. – Аня моя всё равно у тебя все деньги отберёт. Ха-ха-ха!
Анна наклонилась к уху Власова.
– Заканчивай. Всё. Хватит. Давай уже свалим от этой ебанутой. Мне надоело позориться, – прошептала она.
Власов сжалился над Анной и вскоре свёл их с Георгиной разговор к прощанию.
– Ну чё, Миша Власов, бросишь меня? – тихо спросила Аня когда они вернулись в квартиру.
Он не бросил её. Власов видел, как Аня цепляется за него. Ему хотелось думать, что она его любит. Анна всё больше посвящала его в своё прошлое, которое было весьма противоречивым. С одной стороны Аня вела крайне антисоциальный образ жизни, но с другой стороны она не ныряла с головой в разврат, а была в этом плане весьма избирательной. Власов думал, что виной этому был юношеский максимализм. В конце концов, каждая девочка ждет своего принца.
– Так, а почему ты не закончила девятый класс, когда отучилась восемь? Так бы тебе аттестат дали хотя бы.
– Понимаешь, вот косишь ты, а потом это уже как снежный ком накатывается, и не можешь остановиться. Я как представляла презрительные хари колхозных училок, то сражу же желание пропадало идти в школу. У нас там мало кто рожей вышел, и от этого они меня вдвойне ненавидели и завидовали.
– Веская причина, – с иронией думал Власов.
– Я как школу бросила, ходила танцевать по всяким злачным местам. Это у меня было вместо старшей школы и вуза. Помимо этого всяких лохов ещё грабила.