Нужные вещи (др. перевод)

Кинг Стивен

Они занялись любовью. Впервые за последние полгода. И Дэнфорд был просто великолепен.И вот теперь они здесь: обедают у «Мориса», словно двое молодых влюбленных.

Она не знала, что было причиной таких разительных перемен в ее муже, да и не хотела знать. Она хотела лишь насладиться ими сполна и очень надеялась, что это продлится подольше.

— Все хорошо, Миртл? — спросил Китон, отрываясь от тарелки и вытирая лицо салфеткой.

Она нерешительно протянула руку через стол и коснулась его руки.

— Все прекрасно. Все просто… чудесно.

Ей пришлось убрать руку, чтобы украдкой вытереть слезы.

2

Китон

продолжал с аппетитом уплетать свой «беф бурньян», или как это называется по-французски. Причина его замечательного настроения была проста. Все лошади, которых он вчера выбрал при помощи «Выигрышной ставки», пришли к финишу первыми. Даже Малабар в десятом забеге, при ставках тридцать к одному. Он вернулся домой прямо-таки окрыленный, с деньгами, распиханными по карманам пальто. Восемнадцать тысяч долларов! Букмекер, наверное, до сих пор удивляется, куда подевались его денежки. А никуда они не подевались — надежно упрятаны в глубине шкафчика в кабинете Китона. В толстом таком конверте. Конверт лежал в коробке с драгоценной «Выигрышной ставкой».

Дэнфорд замечательно выспался — впервые за несколько месяцев, — а проснувшись, вдруг обнаружил, что у него родилась гениальная идея насчет аудита. Разумеется, идея, пусть даже и гениальная — это еще не все, но это намного лучше, чем беспорядочная предгрозовая тьма, клубившаяся у него в голове с того самого дня, как пришло это кошмарное письмо. Оказалось, что все, что ему было нужно, чтобы снять свои мозги с нейтралки и подвигнуть их к действию, — это один выигрышный вечер на скачках.

Он все равно бы не смог полностью возместить недостачу до часа «Икс», это, как говорится, и ежу понятно. Для начала: ипподром в Льюистоне был единственным, работавшим в осенний период по вечерам. Он мог бы, конечно, объехать ближайшие городишки и сделать пару тысяч на тамошних бегах, но и этого было бы недостаточно. Тем более что нельзя так отчаянно рисковать несколько раз подряд. Букмекер начнет что-то подозревать и вообще откажется принимать его ставки.

Но он вполне может успеть сделать частичное возмещение и тем самым приуменьшить видимый масштаб махинаций. Он может выдумать какую-нибудь историю. Стопроцентный проект развития, который не выгорел. Ужасная ошибка… за которую несет ответственность лично он, но которую можно исправить, и она ужеисправляется. Он укажет на то, что по-настоящемунечистый на руку человек на его месте использовал бы отсрочки по платежам для того, чтобы выгрести еще больше денег из городской кубышки — чем больше, тем лучше, — а потом сбежать куда-нибудь (где много солнца, пальм, золотых пляжей и молоденьких девушек в купальниках на грани приличия), туда, где никто его не найдет.

Он может разыграть из себя Иисуса Христа и предложить тем, кто сам без греха, бросить в него первый камень. Это бы их озадачило, потому что если среди них есть хотя бы один, кто время от времени не запускал бы руку в государственную казну, то Китон готов съесть штаны этого мужика. Без соли.

Им придется дать ему время. Теперь, когда он был в состоянии выбраться из истерии и как следует обдумать ситуацию, он был уверен, что все не так плохо. В конце концов они тоже политики. Они понимают, что, после того как они покончат с Дэнфордом Китоном, у журналистов найдутся деготь и перья и для них тоже — для чиновников, призванных охранять общественное доверие. Они знают, какие вопросы всплывут на поверхность после публичного разбирательства или (не дай Бог) суда по обвинению в растрате. Вопросы типа: «Сколько лет — сколько

финансовых лет,если угодно, джентльмены, — длилась эта маленькая и безобидная операция мистера Китона?» Или: «Как случилось, что Государственная налоговая комиссия так долго чухалась и не почуяла, что пахнет жареным, намного раньше?» Вопросы, которые не понравятся многим амбициозным людям.

Китон верил, что сможет с этим разобраться. Гарантий, конечно, нет. Но попробовать стоит.

Спасибо мистеру Лиланду Гонту.

Господи, он обожает Лиланда Гонта.

— Дэнфорд? — застенчиво спросила Миртл.

Он вопросительно взглянул на нее.

— У меня это самый счастливый день за последние несколько лет. Я просто хочу, чтобы ты это знал. Это был замечательный день. С тобой. Спасибо.

— О! — сказал он. С ним случилась одна очень странная вещь. Он вдруг осознал, что не может вспомнить имя женщины, сидящей с ним за столом. — Да, Миртл, мне тоже понравилось.

— Ты сегодня поедешь на бега?

— Нет, — сказал он. — Сегодня, пожалуй, останусь дома.

— Хорошо, — сказала она. На самом деле это было не просто хорошо. Это было настолько чудесно, что она снова чуть не расплакалась.

Он улыбнулся ей. Это была не та прежняя милая улыбка, которая околдовала и покорила ее в самом начале их знакомства, — не та, но очень похожая.

— Слушай, Миртл! Как ты насчет десерта?

Она хихикнула и шлепнула его салфеткой.

— Ах ты!

3

Дом Китонов — на самом деле даже не дом, а вилла, — располагался на Касл-Вью. Нетти Кобб пришлось пройти приличное расстояние в гору, и, когда она наконец добралась до места, ноги у нее гудели, а сама она сильно замерзла. По дороге ей встретились трое или четверо прохожих, которые не обратили на нее никакого внимания; они сосредоточенно кутались в свои теплые пальто и куртки и поднимали воротники, потому что ветер усилился и пронизывал насквозь. Рекламное приложение к «Санди телеграм» промчалось по тротуару и воспарило в яркое голубое небо, как разноцветная лохматая птица. Нетти свернула к дому Китонов. Мистер Гонт сказал, что Бастера с Миртл не будет дома, а мистеру Гонту лучше знать. Ворота гаража были подняты, «кадиллака» Китона внутри не наблюдалось.

Нетти прошла по дорожке, остановилась у входной двери и достала из кармана пальто пачку бумаг и скотч. Сейчас ей больше всего хотелось оказаться дома: сидеть у себя в гостиной и смотреть вместе с Бандитом какой-нибудь воскресный сериал. Но она уже скоро вернется домой, надо лишь выполнить поручение. Может, сегодня она даже не станет вязать. Просто посидит в кресле, держа на коленях абажур из цветного стекла. Оторвав первую розовую бумаженцию, она прилепила ее рядом с кнопкой звонка, на табличку с надписью КИТОНЫи КОММИВОЯЖЕРАМ ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬчуть ниже. Убрав бумажки и клейкую ленту обратно в левый карман, она достала из правого ключ и вставила его в замок. Прежде чем открыть дверь, Нетти мельком взглянула на только что приклеенный листок.

Несмотря на усталость и холод, она улыбнулась. Это была и вправду хорошая шутка, особенно если учесть, как Бастер водит машину. Удивительно даже, что он еще никого не задавил. Хотя Нетти очень бы не хотелось оказаться на месте того человека, кто подписывал эту штрафную квитанцию. Бастер — человек вспыльчивый и обидчивый. Даже в детстве он не понимал шуток.

Она повернула ключ. Замок открылся легко. Нетти вошла в дом.

4

— Еще кофе? — спросил Китон.