Нужные железки. Черный остров 1

Рагимов Михаил

– Говна, – вежливо улыбнулся инспектор. После разговора с князем его мучили разнонаправленные желания. С одной стороны, хотелось быть приличным и вежливым. С другой стороны – что ему еще плохого могли сделать? И так на Румпель послезавтра…

– Чо? – рука сержанта поползла к поясу, к рукояти табельного мочета.

– Через плечо, – еще вежливее оскалился Ру, – говна надо, чтобы тебя в него рожей сунуть. Ты чего на людей кидаешься, как не знаю кто, будто простейший какой-то.

– Кто простейший?

– Ну не я же! Я – инспектор по внезапным вопросам. Не узнал?

Ну точно – бухали всю ночь, перегаром так и прет. Ру поморщился.Дежурный

захлопнул устрашающую пасть (или к кашалоту бабушка плавала в ночи?), руку от мочета убрал. На лице отобразились попытки подумать.

– Кордон и его команда здесь?

– Здесь, – кивнул дежурный, растеряв воинственность. Видать, узнал. – Не совсем здесь. Команда на склады ушла, а Кордон здесь, да.

– А где именно?

– Дрыхнет, – заложил соратника дежурный, не моргнув. – Второй кубрик справа по коридору. Только он балдой в сракотан.

– В такое время? – удивился Ру. Посмотрел на солнце. Ну да, и полдень еще не миновал. Солнцу до зенита ползти и ползти.

– Это он прям внезапно, не одобряю.– Ильф помер, – вдруг хлюпнул носом бравый военный.

– Сломался, значит, Моржовый, – протянул Ру. И подвел черту:– Ну и хер с ним! И да, премного, так сказать, это самое!– И мы… А Кордон как узнал, у себя закрылся с двумя канистрами. И все. Так что, стучи громче. Он как поссать сходил, вроде упал. Грохотало сильно.

– Если не мы, то кто? – удивился дежурный.

– Ваша служба и опасна, и трудна, – предположил Ру. И двинул по коридору, по указанным координатам. Вытертая шкура линолеума под ногами проседала и поскрипывала – пол в длинном доме давным-давно нужно менять. Плахи высохли и разболтались.

Но лежащий на скомканной циновке человек дверь заблокировал надежно. Дежурный оказался прав – свежеиспеченный командир команды не сладил с собственными ногами и упал, не доползя до кровати.Толкнул нужную дверь. Та приоткрылась на ладонь и уперлась во что-то мягкое. – Наш новый комком – удивительный пошляк, – пробормотал Ру, пытаясь расширить щель, – напиваться всего-то с двух канистр! Куда катимся? Кем родину защитим?

– Ага! – радостно отозвался солдат. Отлепился от стены. Отодвинул инспектора. И навалился плечом на дверь. Та, жалобно захрустев, начала открываться. Зазор вскоре образовался вполне пригодный для щуплого инспектора.– Уважаемый, – пропыхтел Ру дежурному, который стоял рядом, привалившись к стене и наблюдая за попытками инспектора, – помощь нужна.

– Хватит!

Но дежурный, войдя в раж, давил и давил. Дверь стонала.

– Да все, нормально уже, хватит!

Но солдат додавил до середины, после, от души приложился ногой в нижний угол. Из комнаты раздался глухой стон.

– Если ты его убил, то я всем расскажу, как дело было!

– Да и ладно, – отмахнулся дежурный, – Кордону по голове ломом въебали, только шапку помяли!

– Удивительной крепости люди, – хмыкнул Ру, одарив солдата улыбкой, намекающей, что тому пора на пост.

Ру с трудом удержался от соблазна, чтобы не потрогать сведенные посмертной судорогой когти – острые ли? И так понятно, что не тупые. Чтобы ухватить скользкую рыбу они такими быть просто обязанными. Хорошо, орланы людей не охотят. Инспектор зябко повел плечами, представив, как рушится из небес черно-белая смерть с оранжевым клювом. Нет, нам и людей с едведями хватает для веселья!Перешагнув через поверженное тело хозяина, инспектор огляделся. Знал Кордона не первый год, а в гостях, в длинном доме, ни разу побывать

не довелось. Что ж, не так много потерял. Обычная берлога солдата. Немного мебели – узкая кровать, где с женщиной особо и не развернешься, крохотный стол, заваленный чашками, тарелками и прочей посудой, запертый высокий шкаф и множество полок на стенах. На полках – две стопки одежды, банки с «железной» мелочевкой и нехитрой консервацией – такой, что можно чуть ли не в полях соорудить, явно продуктовые мешочки, несколько бутылок темного (а оттого и непроницаемого для любопытного взгляда) стекла, четыре канистры-десятки, походные чайник и кастрюлька с крышкой, закопченные до густой черноты. Лежал округлый мягкий чехол из желто-красной пывыхи – очевидно, с самопалом – для факелнета коротковат. На отдельной полке, у шкафа – чтобы от солнечных лучей закрывал, черепа. Три человеческих- один с чудовищным проломом на макушке, то ли обухом топора, то ли крабьим молотком херакнули. Один сивучиный. Два едвежьих. Оба просто гигантские – по полметра точно. И клыки-ножи в полтора пальца! Вокруг черепов лежали разноцветные камни, зеленые, красные, прозрачные, черные… Над черепами, на подкладке из полированного дерева в виде капли воды, крылья. Слева – пестрота филина, справа – строгое сочетание белого и черного – белоплечий орлан. Под крыльями – на гвоздиках висели высушенные лапы хищных птиц.

Инспектор обошел комнату кругом. Еще раз осмотрелся. Вроде все разглядел, что хозяин показать хотел. Залезть бы в ящики запертого шкафа… Но за такое бьют ножом в печень и бросают истекать кровью. И ни один суд не посмеет обвинить солдата, убившего инспектора за излишнее любопытство.

– Сложно жить в нашем жестоком мире любознательному человеку, – грустно заключил Ру и сел на кровать напротив лежащего Кордона. Солдат чуть слышно сопел, уткнувшись лицом в циновку.

– Просыпайся, надежда Руруя, – ткнул инспектор комкома ногой в плечо.

– Спишь, – подтвердил Ру, не желая противоречить очевидному, – спишь, и тебе снится, что тебе очень хочется поссать. Аж глаза пожелтели, так хочется. Жур-жур-жур бежит водичка…– Нахер иди, – просипел Кордон, не отрывая лица от пола, – я не надежда, я сплю.

Для убедительности инспектор приоткрыл кран на умывальнике. Тот соорудили не из банальной канистры, как у практически каждого, а из пластикового ящика с неприлично толстыми стенками. Наверное, когда-то это был переносной холодильник.

Ру снова вздохнул – сколько у предков имелось полезных железок. И до чего они докатились, а?

Кордон лежал неподвижно. Но капля вытекала за каплей. Ру приоткрыл сильнее. Потек ручеек.

– Сука ты, – прохрипел наконец комком. Поднял голову, уставился мутными красными глазами на инспектора. – А, а я тебя знаю. Ты Валрус, который, инспектор по.

– Тот самый, – Ру завернул кран, – который по всяким разным вопросам.

– Выпить есть? – Взгляд Кордона блуждал по комнате, остановился на инспекторе.

– Откуда? – развел руками тот. – Я ж на службе с собой не ношу, а где у тебя что лежит, я не знаю.

– Ничего не лежит, – мотнул головой комком и покаялся, – я все выпил.

– Силен! Вот что горе с людьми делает.

– Радость, – с похмельной искренностью признался солдат. С кряхтением, перевалился, сел, облокотившись на кровать, посмотрел искоса на Ру. – Я тебя сучил, инспектор, а ведь падла не ты, а я. Ты по службе мудак, а я по жизни.

– Бывает, – дипломатично заметил Ру.