Няня особого назначения
Шрифт:
— Алёна… вернись ко мне, — едва слышный шепот заставляет сердце болезненно сжаться. Снова бьют по самому больному, не дают даже умереть спокойно.
— Алёна, не уходи.
Надоели эти игры! Сердце дергается и словно замирает, чтобы потом опять забиться с бешенной скоростью. «Вернись», — говорит оно. И после секундного раздумья, я решаю ему довериться. Возможно… это уже не игра.
Ощущение,
— Тише, любимая, тише, я тут. Все хорошо, — слышу знакомый мужской голос.
— Грэм?
— С ним все в порядке. Он тут.
На этом я просто не выдерживаю и проваливаюсь в беспамятство.
Эпилог
Три года спустя.
Задумчиво рассматриваю набросок картины перед собой. Рэн, Грэм и Даша. Все трое сидят под деревом. Регент читает вслух книжку, король задумчиво смотрит куда-то в листву деревьев, Даша вдохновенно жует огромное яблоко, стягивая гольфы со второй ноги.
Идиллия, которая стала возможна совсем недавно. А до того нам пришлось встречать десятки дипломатических миссий из разных королевств, налаживать контакты и всячески убеждать, что мы хоть и демоны, но вполне миролюбивая раса. Зато теперь у нас широчайшая торговая сеть, земли восстанавливаются, жители начинают потихоньку верить в светлое будущее.
Внутри государства регенту пришлось провести множество реформ. Почистить ряды министров в связи с заговором, раскрытым благодаря Говелицу и его родственнице, которых, кстати, ждала ссылка в дальние земли в трудовой лагерь, так сказать, поднимать целину в приграничных областях.
Я постепенно наладила отношения с дедулей. Да, он, конечно, знатный интриган, но и единственный родственник. Кроме того, именно то, что он настоял на ритуале единения духа, спасло мне жизнь и вернуло можно сказать с того света. Если бы не венчание, я бы не услышала Рэна, и просто бы ушла. О чем бы, безусловно, очень жалела.
Развод я получила. Рэн категорически отказался отпускать меня одну на Землю. Мы отправились туда через зеркало
— Наконец-то, — радостно потирал руки Георгий, получив бумаги, — думал нас никогда не разведут. Рад, что ты не стала подавать на алименты. Вижу, у тебя появилась неплохая работа, пластику сделала, что ли? Я даже не сразу тебя узнал. Но вообще, это ты напрасно. После пластики лицо еще сильнее обвисает… так говорят.
— Тебе лучше знать, — намекнула на его свеженатянутую морду.
— Но у тебя еще будет парочка лет, может, отхватишь себе какого мужичка, — мы вышли на улицу, бывший шел за мной, никак не могла от него отвязаться. — А это еще что за козел подпер меня? Слыш, мужик…
И замолчал, потому что из черного мерса вышел мой Рэн, подошел ко мне, нежно поцеловал и подал руку.
— Удачи, — сказала я, и села на переднее сидение. — Куда мы сегодня?
— Грэм хочет узнать, что такое кинотеатр.
— Отлично. Значит, сейчас направо.
И мы отъехали, обдав из небольшой ямки грязной водой туфли стоящего с открытым ртом Георгия. У меня тогда было отличное настроение.
Впрочем, как и сейчас.
— Чему так улыбаешься? — спрашивает Рэн, незаметно подошедший со спины. — Красивый рисунок получается.
— Красивый, но неполный. Думаю, подождать годик, чтобы потом внести изменения, пока еще можно.
— Почему неполный? А кого ты еще хочешь нарисовать? Только не говори, что Грома. Он теперь такой большой, что прикроет нас всех. Я и так еле смог его закрыть в комнате, чтобы он не таскался за Дашей по пятам.
— Он ее охраняет, — улыбаюсь, — и нет, не пса я собираюсь добавить в семейный портрет.
— А… — и замолкает. И смотрит на меня недоверчиво.
— Да. Уже четыре месяца. Так что готовься, папаня, скоро у нас в семье будет прибавление.
Меня тут же подхватывают на руки и прижимают к груди. Сильно, но бережно.
— Поверить не могу, — говорит Рэн и я слышу в его голосе… впрочем, пусть это останется нашей тайной. Никто не должен знать, что под всеми этими стальными мышцами только для меня одной стучит большое, сентиментальное сердце.