Няня с большой дороги
Шрифт:
— Да, ошибки учту и исправлю.
— Тогда иди в магазин и купи еды.
— Слушай, а может в магазин ты сходишь? У меня тут еще работенка есть. Ты же знаешь, чтобы быть успешным блогером, надо публиковаться регулярно.
— Нет, я очень устала. Ты проштрафился, ты и иди, — я упала на диван, включила телевизор. — И побыстрее. Я голодная как волк.
Никита потоптался на месте. Умоляюще посмотрел на меня.
— Я голодная. По твоей вине. Так что вперед, я жду, — поторопила Ника.
— Давай еду домой закажем? Пиццу или ролы.
— Ты
— Ладно, давай деньги, пойду в магазин, — согласился наконец Ник.
— В кошельке возьми. Не транжирь.
Он ушел. И что с ним делать? Как ребенок. Совсем не приспособлен к быту. Творческий человек. Витает в облаках. Бросить такого — обречь на голодную смерть и нищенское существование. Жалко его.
Последнее время у Ника возникла навязчивая идея стать известным блогером. Пишет он хорошо, интересно. Но этого мало. Нужны деньги для рекламы, а у нас их нет. Получается замкнутый круг. Хочешь денег — вначале вложи их в раскрутку.
Нехотя поднялась с дивана. Заглянула в коридор. С меня насыпалось много пыли. Вымыла полы и пошла на кухню ставить чайник.
Мысли опять вернулись к Князеву. Отличный экземпляр. Рослый, прекрасно сложен. Интересно, какая у него жена? Наверняка красавица. Ухоженная, знающая себе цену светская львица. Другую он рядом с собой не потерпит. И, очевидно, стерва. Мужчины таких любят. Чем больше капризов, тем им интереснее. Уж не знаю, почему.
Пока думала о нем, высыпала почти всю заварку в заварочный чайник. Пришлось пересыпать ее обратно. И что это со мной? Не слишком ли много я уделяю внимания этому снобу?
Однако интересно, что предпримет Князев? Зря он надеется на суд. Все равно у него ничего не получится. Но он очень активный застройщик. Сколько под его руководством посносили интересных зданий в городе.
Станислав Князев — настоящее чудовище. Думает только о деньгах. Для этого типа нет ничего святого. Тратит бешеные деньги на шикарные костюмы и машины. Одни часы, наверное, стоят дороже, чем вся эта квартира. Недавно Ник писал статью о каком-то олигархе. И ныл, что такие же часы стоят как чугунный мост.
Конечно, не Князев принимал решение о сносе, он только исполнитель. Но очень рьяный. Хотя кто знает, как на его месте повел бы себя другой? Это же его работа.
Прошел слух, что Князев будет участвовать в аукционе и намерен приобрести территорию усадьбы помещика Минаева. Большое загородное имение. От строений там практически ничего не осталось. Руины дома, руины конюшни и хозяйственных построек, ржавый каркас оранжереи. Зато старинную липовую аллею, орешник и заброшенный фруктовый сад можно привести в надлежащий вид.
Наша Дума приняла решение продать усадьбу, с условием, что там будет организовано что-то полезное для города. Может быть парк, или ботанический сад. Предположу, если аукцион выиграет Князев, там воткнут очередной автосалон или какой-нибудь гигантский гипермаркет.
Хотя кому он нужен далеко от трассы? Туда пока даже дороги нет. И ни одной
В ближайшие выходные надо будет съездить в поместье. Посмотреть, что там осталось. Возможно, что-то еще можно восстановить. А то Князев любит все сносить до основания. Иванов сказал, что этот объект мы тоже возьмем на контроль. Так что о легкой жизни господин Князев может забыть.
Глава 4. Анастасия
Ник принес курицу, хлеб, немного овощей. Он виновато смотрел на меня. Мое сердце смягчилось. Ну не умерла же я с голода?
Мы совместными усилиями потушили курицу. Я начала есть и подобрела окончательно.
— Меня сегодня едва не завалило обломками дома, — сообщила я Нику. — Крыша обрушилась, а я не могла убежать.
— Почему? — он перестал жевать.
Я рассказала всю историю.
— Ты точно сумасшедшая. Это ж надо до такого додуматься! Ведь ты могла погибнуть. И ради чего? Думала, тебе памятник поставят?
— Я вообще не предполагала, что крыша упадет. Дом на вид прочный. Не пни Илья стойку, ничего бы не развалилось.
Ник вытер руки о салфетку, подошел ко мне, обнял.
— Я бы не пережил, случись с тобой несчастье. Ведь ты могла и калекой на всю жизнь стать.
На душе потеплело. Как приятно, что Никита за меня переживает.
— Слушай, — он сел на место и продолжил трапезу, — а где наручники?
— Выбросила. Илья их распилил. Не могла же я возвращаться домой с розовым пушистым браслетом. Даже идиот поймет, что это за штучка у меня на руке болтается.
— Жаль.
— Зачем они тебе?
— Может, купим еще и попробуем их в деле? Я давно хотел добавить перчинку в наши отношения.
— Ну, уж нет. Никаких наручников! Отвратительно чувствовать себя беспомощной.
— Может, через пару дней попробуем? — не унимался Никита. — Было бы интересно.
— Прости, я к такому не готова, — кто знает, что еще придет в голову Ника? У него время от времени возникают странные идеи, которые мне вовсе не по душе. Но я пресекаю их на корню.
— Тебе надо становиться современной девушкой. Тут я с Князевым полностью согласен. Ты иногда ведешь себя, как девица из позапрошлого века. Налей мне чай. И положи немного сахара. Полторы ложки, не больше. Сегодня он мне не повредит. Сладкое улучшает работу головного мозга.
Я налила чай, положила сахар, размешала его в чашке и подала Никите.
— Ник, а напиши статью про то, как уничтожается культурное наследие нашего города, — предложила я. — Поговори с редактором газеты. Он тебя уважает, пойдет навстречу.
— Не думаю, что его это заинтересует, — признался Ник. — Кому сейчас это нужно? Кого интересуют старые дома? Только тебя и еще кучку таких же одержимых.
— Мы не одержимые, мы — защитники истории, — поправила его я.
— Не цепляйся к словам. Это почти одно и то же.