Няня
Шрифт:
— Боже, Элли! Мне очень жаль. Почему ты еще здесь?
— Эбби обещала защитить меня. Ей нужно куда-то отправить детей. Я уезжаю в понедельник.
— А где ты будешь жить? — Тереза не дала мне ответить и сразу продолжила: — Можешь жить в одной квартире со мной. Мэй Лин съезжает в сентябре, она поселится с другом. Так что появляется свободная комната, как раз для тебя.
— Но… Как же платить?
— Найдешь работу! Проблем не будет!
Я снова обняла Терезу.
— Ты лучше всех! Ты спасаешь
Я умоляла их остаться — хоть ненамного, мне так была нужна компания! Но в хэмптонском баре их ждали какие-то парни, и им пришлось уйти.
— Слушай, Элли, если что, звони мне на сотовый, — сказала Тереза, опираясь на входную дверь. — И сделай лицо попроще! Все будет хорошо! Ты ведь уедешь отсюда через два дня.
Да, через два дня!
Я ведь смогу продержаться два дня?
42
В воскресенье утром ярко светило солнце, а на голубом небе виднелось лишь несколько пухлых белых облаков. Из окна весь мир казался таким свежим, зеленым, сверкающим! Деревья, кусты и даже песок блестели после дождя.
Эбби с Чипом завтракали на террасе, а я, схватив бутерброд с маслом, проглотила его, почти не жуя, и запила чашкой кофе. Затем я велела детям собираться на пляж.
Слоняться по дому, то и дело сталкиваясь с Чипом, абсолютно не хотелось. Итак, мы с детьми спустились на первый этаж, где Эбби с Чипом читали воскресный выпуск «Таймс» и вместе над чем-то смеялись.
«Эбби неплохо притворяется. Мне до нее далеко. Чипу ни за что не догадаться, что она что-то знает».
С самого первого дня их отношения показались мне довольно странными. Эбби относилась к нему, как к непослушному ребенку, и вечно ругала за то, что Чип много пьет и ничего не делает, целыми днями валяясь на террасе.
В ответ он только ухмылялся, превращая все в шутку. Иногда мне казалось, что она не любит Чипа как мужчину и не воспринимает его всерьез. Эбби никогда не была с ним нежной, по крайней мере я этого не замечала. Большую часть времени он проводил в городе, а она ни разу не упомянула, что скучает.
Когда Чипа не было, Эбби вела себя так, будто на руках оставалось на одного ребенка меньше, а значит, меньше и головной боли. Она отправлялась в салон красоты, где ей делали массаж, маски и маникюр. В общем, каждый отъезд мужа превращался в праздник.
Я, конечно, не знала, как она жила с ним раньше, как справлялась во время его первого кризиса, как могла жить нормальной жизнью, если знала, что Чип способен сорваться в любую минуту.
Наверное, все это — полная чушь. Как я могу судить о семейной паре со стороны? Между супругами всегда так много секретов.
Океан, еще не успокоившись после вчерашнего шторма, швырял на берег высокие волны с шапками пены.
Хизер
— Не бойся, — проговорила я, — мы найдем отличное тихое место.
Брэндон, как обычно, плелся сзади, волоча за собой тонкую ветку, которая оставляла на песке след, похожий на змеиный. Он выглядел мрачнее обычного и, когда я с ним заговорила, даже не поднял голову.
Мы подходили к городскому пляжу, когда зазвонил сотовый. Я достала его из пляжной сумки и посмотрела на определитель.
Клэй? Я подключилась.
— Послушай, Клэй! — рявкнула я. — Мы ведь решили расстаться, помнишь? Так что забудь мой номер, ладно?
— Элли, я звоню, чтобы извиниться, — мягко сказал он. — Дай мне две секунды. Хочу извиниться и больше не стану тебя беспокоить.
— Клэй, я на пляже с детьми, я не могу говорить.
— Но, Элли…
— Я почти тебя не слышу. Океан шумит, и…
— Я быстро, Элли. Мне очень жаль — это все, что мне хотелось сказать. Я вел себя, как полный идиот, и признаю это. Просто сорвался. Это на меня не похоже, правда. Я уезжаю в Нью-Йорк, и сначала мне хотелось извиниться. Можно я приеду, чтобы извиниться перед тобой лично? Ну, чтобы мы остались друзьями?
— Наверное, лучше не надо, Клэй. Хотя спасибо за извинения. Желаю тебе удачи! Я…
— Что ты говоришь? Мне приехать? Я плохо тебя слышу!
— Клэй? Клэй, ты меня слышишь?
Тут нас разъединили. Вздохнув, я бросила телефон в сумку.
Клэй говорил искренне и, по-моему, позвонив, поступил очень порядочно. Теперь, когда я узнала правду, мне стало стыдно за то, что я его во всем обвиняла. И почему он не может просто оставить меня в покое?
Сколько раз нужно прощаться?
— Кортни! Диди! — взвизгнула Хизер, увидев на пляже сестренок Льюис; те прогуливались по пляжу с ведерками и собирали ракушки, выброшенные на берег штормом.
Отпустив мою руку, она побежала к подругам, меся влажный песок ногами.
Мэгги мучилась с пляжным зонтом, и я поспешила ей навстречу. Огромные волны разбивались о берег, обдавая пляж холодными брызгами. Солнце сильно припекало, но от океана веяло свежестью.
— Какой ужасный шторм был вчера! — приветствовала меня Мэгги. — Девчонки не слезали с моих колен!
— А мои даже не проснулись, — ответила я. Наконец нам удалось засунуть ножку зонта в землю и раскрыть его. — У вас отключали свет?
Мэгги кивнула, ее рыжие волосы развевались по ветру.
— Почти на целый час. Девочкам понравилось сидеть при свечах. Теперь они требуют, чтобы свечи зажигали каждую ночь.
Я смотрела, как Хизер с подружками идет по берегу, собирая ракушки. А Брэндон? Где же Брэндон?.. А, вот он — сидит один в тени высокой дюны, засовывая палку в рыхлый песок.