Нюрнберг: балканский и украинский геноцид. Славянский мир в огне экспансии
Шрифт:
Принципиальность и высокая нравственная культура Евгения Примакова в момент нападения НАТО на Югославию проявилась в нем в полной мере. Он в эти часы летел на встречу с американскими лидерами в Вашингтон. Узнав о произошедшей агрессии из шифровки, Примаков над Атлантикой развернул самолет и вернулся в Москву. Почему?
Как высокого уровня политик, он понимал: его визит в Америку в эти тревожные для мира дни недруги России используют для того, чтобы высказать через СМИ мысль о «моральной причастности» российской стороны к развязыванию «балканской бойни».
«Разворот
Авторское отступление. В это время, точнее, через полгода поле «бойни», Ассоциация ветеранов внешней разведки принимала у себя гостей – ветеранов из Америки.
Тогда автор имел встречу и обстоятельную беседу с одним из участников войны с немцами, а теперь – фермером. Это был старый техасец. В годы Второй мировой войны он высаживался в сорок четвертом году в Нормандии при открытии «второго фронта» в Европе. Потеряв двух сыновей во Вьетнаме и умершую от горя жену, техасец доживал свой век в глубоком одиночестве.
Как он говорил, оживлялся только в День Победы над фашистами. За несколько дней до этого события он приводил себя в порядок и в тот день ехал на встречу с ветеранами в близлежащий городок.
Землю ветеран сдавал малообеспеченным фермерам, причем на весьма выгодных для них условиях. Он сопротивлялся тем крупным землевладельцам, которые скупали землю, отправляя, как говорил техасец, «в никуда разорившихся фермеров и их семьи». На ферме его любимым занятием стало изготовление виноградного вина – то была его единственная «потребительская страсть».
Во время товарищеского ужина оба – ветеран-автор и ветеран войны – поняли друг друга с полуслова. Ветеран говорил:
– Виноградники и виноделие держит меня на плаву, и еще, конечно, память о войне…
Автору был симпатичен этот американец с его неугомонным взглядом еще не выцветших голубых глаз. Высокий, жилистый, подвижный и доброжелательный – он внушал доверие. Внушал своим желанием противостоять тем, кто послал его сыновей на смерть, кто разрушил его семейный уклад…
Стало ясно, что этот гордый американский ветеран оказался «одиноким островком свободного предпринимательства» среди скупщиков земли и люто ненавидел тех, кто наживался на Вьетнаме, как он говорил, «на крови наших сыновей».
От беседы на «земельные темы» остался осадок: автор видел, как гибла в это время наша деревня под напором всеобщей «прихватизации»…
Естественно, встал вопрос о Балканской войне. Вот что сказал ветеран:
– Как только я услышал, что все радиостанции и телевидение Америки взывают к справедливости, обзывая сербов варварами, которые угнетают албанцев в Косово, я вспомнил
Немного перегрузившись далеко не виноградным вином, а русской водкой, старый ветеран с упреком говорил, что он не поверил своему президенту и руководителям альянса в их войне против сербов. Как он говорил, «от бессилия эти натовские “войнатворцы” могли перейти границу дозволенного…»
– От военных действий с безнаказанными бомбардировками чуть не перешли к операциям на земле…
Видя в авторе доброго собеседника, техасец продолжал:
– Это – Вьетнам! А Вьетнам – это новые гробы! Это новый позор Америке!
И когда автор сказал, что армия югославов считается достаточно сильной и одна из лучших в Европе, то собеседник мрачно пояснил:
– Я помню, что такое югославская армия в тылу у германцев… Это – партизаны под стать вьетнамцам…
От коллеги американского ветерана автор узнал об особом увлечении своего соседа по застолью. Ветеран имел библиотеку из сотен книг о войне и войнах. Уже сам техасец оживленно рассказал, что выписывает военные вестники со всего мира.
– У меня в гостиной – огромная карта мира с нанесенными на ней очагами военных конфликтов… Вестники, журналы, газеты, телевидение помогают мне заглянуть на все континенты и вести статистику в мировом масштабе… Военные события, конечно…
И еще он говорил, что к нему приезжают его товарищи-ветераны и единомышленники, которые в день Победы верили, что войнам конец. Они стали теми, кто потерял в разных войнах столетия своих детей, близких или встретил их покалеченными.
Естественно, автора интересовала карта, о чем он спросил ветерана.
– Она – необычная, – с гордостью ответил тот, – занимает всю стену. На ей указаны почти триста конфликтов и войн по сему миру, в которой в разной степени участвовали американцы… И дался им «новый мировой порядок»? Да еще почище, чем вводил Гитлер…
И ветеран продолжал:
– Карта – десять на пятнадцать футов, и во всех частях света – флажки тех стран, которые вели войны или вооруженные действия… Даже есть русский флаг – в Корее, Анголе, Чечне, Афганистане…
Автор спросил:
– Флажки – и только? Или есть описание событий?
– Есть даты. Иногда в одном и том же месте несколько флажков и дат. Например, по Ираку – «Буря в пустыне», «Лис пустыни». В первом случае флаг только американский, а во втором – еще и британский. А всего в «иракском случае» – 1991, 1996, 1998… Печальная статистика в этих флагах и датах, – закончил ветеран.