Нюрнбергский процесс, Преступления против человечности (том 5)

Неизвестен 3 Автор

"Коренные жители Эльзаса, Лотарингии и Люксембурга, немецкого происхождения, приобретают полные права гражданства при следующих условиях:

когда они были призваны либо будут призваны на службу в вооруженных силах рейха либо в вооруженных формированиях СС;

когда будет признано, что они поступали как хорошие немцы".

Что касается используемого в этом тексте выражения "немецкое происхождение", то оно касается жителей Эльзаса и Лотарингии, которые стали французскими гражданами либо на основании Версальского договора, либо в последующем при том условии, что ранее они являлись германскими гражданами, либо после 1 сентября 1939 года

переехали из Эльзаса или Лотарингии на постоянное местожительство на территорию рейха; и, наконец, лицами, имеющими немецкое происхождение, считались также дети, внуки и супруги лиц описанной выше категории.

В заключение следует отметить следующее: предполагалось, что те жители Эльзаса, Лотарингии и Люксембурга, которые не могли получить постоянное германское гражданство, имели возможность получить его на временной основе.

Завершая вопрос о гражданстве, я хотел бы упомянуть о следующем: в декрете от 2 февраля 1943 года приводятся детали германского законодательства о гражданстве, имеющего отношение к Эльзасу, а декретом от 2 ноября 1943 года предусматривалось предоставление германского гражданства лицам, которые во время войны содержались в концентрационных лагерях.

В немецких текстах содержатся указания на то, что, с одной стороны, германское гражданство навязывалось большому числу людей, и что, с другой стороны, эльзасцы и лотарингцы, являвшиеся французами, принуждались к выполнению чрезмерного и поистине преступного требования нести военную службу в германской армии, сражаясь таким образом против собственной страны. Такие обязательства отбывать воинскую повинность постоянно расширялись последовательно увеличивалось число призываемых возрастных категорий, вплоть до призыва лиц рождения 1908 года.

В ответ на эти настойчивые притязания немцев последовал официальный протест со стороны Французского национального комитета, который в Лондоне представлял власть правительства Свободной Франции. Я хотел бы зачитать Трибуналу текст этого протеста, который датирован 16 сентября 1942 года. Представляю его под номером РФ-739. Оглашу лишь два абзаца начала этого документа:

"В ходе войны рейх объявил об аннексии Эльзаса и Лотарингии, изгнал и ограбил огромное число жителей Эльзаса и Лотарингии, провел в жизнь самые жесткие меры по германизации. Теперь рейх принуждает эльзасцев и лотарингцев - которых рейх объявил немцами - служить в армиях Германии против их соотечественников и против союзников Франции.

Национальный комитет, являющийся защитником неделимости и единства Франции и хранителем принципа прав народов, протестует перед лицом цивилизованного мира против этих новых преступлений, совершенных в полном неуважении к международным конвенциям, против воли населения, горячо приверженного Франции. Комитет торжественно заявляет о нерушимом праве эльзасцев и лотарингцев оставаться членами французской семьи".

Немцы не могли не знать об этом протесте, так как его несколько раз зачитывал и комментировал по радио представитель Франции - профессор Рене Кассэн.

В связи с этим официальным протестом со стороны Франции позволю себе процитировать обоснования решения рейха, если можно использовать здесь это понятие - речь идет об обоснованиях, приводившихся в речи гаулейтера Вагнера, произнесенной в Кольмаре 20 июня 1943 года. Объяснения гаулейтера Вагнера были опубликованы в газете "Мюльхейзер Тагеблатт" от 21 июня 1943 года под названием "Эльзас не останется в стороне". Представляю этот документ под номером РФ-740.

"Таким

образом, решающим событием для Эльзаса в 1942 году стало введение обязательной военной службы. Я не могу ставить себе задачей юридически обосновывать меру, которая имеет столь важное значение для жизни Эльзаса. Да в этом и нет надобности. Каждое решение, которое великий рейх принимает в отношении этой территории, мотивировано, и не может подвергаться критике ни с юридической точки зрения, ни с позиций де-факто".

Естественно, жители Эльзаса и Лотарингии отказались подчиниться преступным приказам германских властей и стали обращаться к любым средствам, чтобы избежать исполнения этих приказов. Тогда немцы решили принудить их к повиновению с помощью беспощадных мер. Границы строго охранялись и несущим охрану было приказано стрелять в тех многочисленных непокорных людей, которые пытались бежать через границу. Хочу в этой связи привести одну фразу из статьи, появившейся в газете "Дерньер Нувель де Страсбург" от 28 августа 1942 года. Это документ РФ-741. В статье повествуется о гибели одного из тех, кто отказывался служить в германской армии, статья завершается такой фразой: "Мы особенно настаиваем на том факте, что попытка незаконно пересечь границу - это самоубийство".

Естественно, судебные санкции применялись с крайней суровостью по большому числу дел. Я не думаю, что мне надлежит сообщить Трибуналу обо всех таких делах - на это ушло бы слишком много времени. Мне просто хотелось бы указать на принцип, которым определялась данная форма репрессий.

Приведу прежде всего документ, который полностью характерен для концепции правосудия и независимости судебной власти, концепции, которую имела германская администрация. Это документ РФ-742, представляющий собой сообщение, переданное по телетайпу гаулейтером Вагнером из Страсбурга 8 июня 1944 года и адресованное председателю кассационного суда в Карлсруэ. Зачитаю абзац второй этого документа:

"В Эльзасе особенно требуется, чтобы приговор за отказ от службы в армии имел устрашающий эффект. При этом нужно учесть, что для тех, кто пытается избежать военной службы, из-за страха перед опасностью для себя лично, устрашающий эффект может иметь только смертная казнь. Справедливость этого мнения усиливается тем, что эльзасец, настроенный на то, чтобы избежать военной службы путем выезда из страны, рассчитывает в целом, что противник в скором времени одержит победу, и поэтому в случав, если ему будет назначена иная мера наказания, а не смертная казнь, он рассчитывает, что наказание в скором времени будет ему отменено. Таким образом, смертная казнь должна назначаться по всем делам, когда речь идет о попытке уклониться от военной службы после 6 июня 1944 года путем незаконного выезда, вне зависимости от любой другой юридической практики, применяющейся на территории собственно Германии".

Хочу, однако, указать, что соображения риска, которому лично они подвергались, даже риска быть убитым на границе или осужденным на смертную казнь, оказались недостаточными, чтобы заставить жителей Эльзаса и Лотарингии признать за собой обязательство служить в армии. Поэтому нацисты решили прибегнуть к единственной угрозе, которая могла оказаться эффективной - угрозе репрессий в отношении семей. После 4 сентября 1942 года в "Дерньер Нувель де Страсбург" появилось объявление, озаглавленное "суровые санкции в отношении тех, кто не является в призывной пункт". Это объявление представляется как документ РФ-743. Читаю выдержку: