Нюрнбергский процесс, сборник документов (Приложения)
Шрифт:
Что касается шестого пункта, я попытался дать ему ясно понять, что Великобритания, или Британская империя, предпочтет защищать сама свои собственные интересы.
В конце он сказал, что будет лучше, если он один встретится с Гитлером. Он отправился в имперскую канцелярию, а я вернулся в гостиницу. Приблизительно в час утра в понедельник, 28-го числа, мне позвонили и сообщили, что Гитлер согласен с точкой зрения англичан при условии, если ожидаемый от Гендерсона ответ будет таким же, каким его передал я.
Штамер: Вы в ту же ночь пошли в английское посольство?
Далерус: Я немедленно отправился в английское посольство
Штамер: Вы сообщили Герингу содержание этой беседы с Форбсом?
Далерус: Конечно, я действовал совершенно открыто.
Я сказал Герингу, что я намереваюсь делать. И германскому правительству была прекрасно известна моя беседа с Форбсом.
Штамер: Когда Вы опять затем встретились с Герингом?
Далерус: Я встретился с Герингом в понедельник 28-го утром, в его ставке.
Штамер: Я думаю, что это было уже во вторник утром?
Далерус: Нет, в понедельник утром, 28 августа.
Штамер: Каково было содержание этой беседы с Герингом?
Далерус: В общем и целом мы говорили о положении вещей, и он как будто бы был удовлетворен тем фактом, что Форбс послал телеграмму в Лондон.
Штамер: Вы опять потом посетили Форбса?
Далерус: Да, я впоследствии видел Форбса, но эта встреча не имела особого значения.
Штамер: И Вы потом опять встретились с Герингом во вторник, — не правда ли, — во вторник утром?
Далерус: Самое важное произошло во вторник утром или, вернее, в 1.15 утра 29-го числа, когда мне, по просьбе Геринга, позвонил подполковник Конрад из имперской канцелярии. Он сообщил мне, что Гендерсон вручил свой ответ в письменной форме, который был весьма удовлетворительным, и имеется надежда на то, что угроза войны миновала...
Штамер: 29 августа Вам еще раз позвонил Геринг, — не так ли? По какому поводу он Вам позвонил?
Далерус: Поздно вечером, приблизительно в 10.30 вечера, когда я был в своем номере в гостинице, мне позвонил Форбс, который заявил, что он должен немедленно встретиться со мной; он приехал в гостиницу и объяснил, что встреча Гитлера с Гендерсоном во вторник вечером была чрезвычайно неудачной. Между ними произошел спор, после чего они разошлись. Он спросил меня, что я могу посоветовать при данном положении вещей? Во время нашей беседы мне позвонил Геринг и попросил меня приехать к нему домой в Берлин. Он сказал мне то же самое и казался очень расстроенным по поводу того, что произошло. Он показал мне ответ Германии на английскую ноту и тщательно ее просмотрел, пытаясь объяснить причину почему нота была сформулирована таким образом. В конце он попросил меня вновь немедленно отправиться в Лондон и попытаться дать объяснения по поводу этого злополучного инцидента английскому правительству, а также передать, что Гитлер подготавливает предложения Польше, которые, очевидно, будут готовы на следующий день. Затем, договорившись с сэром Кингсли Вудом, министром авиации, о моем новом посещении Англии, я вылетел в среду в 5 часов утра. Немедленно после прибытия в Лондон я встретился с теми же членами правительства Его Величества.
Штамер: С кем Вы встретились там? Кто это был?
Далерус:
Штамер: Каково было содержание этого совещания?
Далерус: Было очевидно, что в то время английское правительство с большим недоверием относилось к Германии. Оно было склонно думать, что какие бы меры ни предпринимались с их стороны, ничто не сможет удержать Гитлера от объявления войны Польше. Правительство Великобритании сделало все возможное. Оно послало своему послу в Варшаве просьбу для передачи польскому правительству, чтобы оно делало все возможное для того, чтобы избежать инцидентов на границе. Члены английского правительства сказали мне, что вряд ли можно ожидать от польского правительства, чтобы оно послало своих представителей в Берлин для ведения переговоров после того, что произошло с другими странами в последние годы, когда они также посылали подобные миссии в Берлин.
Я позвонил в Берлин и хотел установить связь с Герингом с целью попытаться убедить его организовать встречу представителей вне Германии. Он ответил, что это невозможно, что Гитлер в Берлине и что эта встреча должна состояться только в Берлине; что касается предложений Польше, то члены английского правительства с большим недоверием относятся к ним. Днем польское правительство созовет совещание и результаты передаст в Берлин. Тем временем я сам вернулся в Берлин.
Штамер: Когда Вы встретили там Геринга?
Далерус: Я встретился с Герингом вскоре после полуночи в среду. Во-первых, он сообщил мне о предложениях, сделанных Польше, и показал мне ноту. Я позвонил Форбсу и передал ему это сообщение. Затем он сообщил мне, что Риббентроп отказался передать английскому послу эту ноту после того, как он быстро прочитал ее. Я немедленно передал Герингу, что невозможно так обращаться с послом британской империи, и предложил, чтобы он разрешил мне позвонить Форбсу и передать ему содержание этой ноты по телефону. Я сделал это приблизительно в час утра в четверг...
Штамер: На следующее утро Вы пошли в английское посольство для того, чтобы убедиться, правильно ли понята Ваша телефонная передача?
Далерус: Да. Я встретился с Гендерсоном в четверг, 31 числа, в 10 час. утра и обсудил вопрос относительно ноты. Затем он попросил меня немедленно поехать к Липскому — польскому послу в Берлине и передать ему копию этой ноты.
Штамер: И это произошло?
Далерус: К Липскому вместе со мной он послал Форбса. Я зачитал Липскому эту ноту, но казалось, что он не понял ее содержания, поэтому я ушел из комнаты, продиктовал ноту секретарю и вручил текст Липскому. Тем временем Липский заявил Форбсу, что он не намерен обсуждать эту ноту с германским правительством.
Штамер: Не могли бы Вы как можно точнее передать его слова? Мне кажется, — это особенно важный момент.
Далерус: Он сказал, что у него нет полномочий вести переговоры с германским правительством...
Штамер: Вы передали содержание этой беседы в Лондон по телефону?
Далерус: Я немедленно позвонил из английского посольства и сообщил сэру Горасу Вильсону об этом совещании.
Штамер: Не состоялась ли еще одна беседа после обеда у Геринга?