Нюрнбергский процесс, сборник документов (Приложения)
Шрифт:
Боденшатц: Нет, об этих зверствах я ничего не слышал...
Джексон [255] : В настоящее время Вы являетесь военнопленным США?
Боденшатц: В настоящее время я военнопленный США
Джексон: Вы неоднократно подвергались допросу представителями США?
Боденшатц: Да, я неоднократно допрашивался представителями США.
Джексон: Вы также несколько
255
Р. Джексон — Главный обвинитель от США.
Боденшатц: Да, я имел несколько бесед с доктором Штамером, который только что задавал мне вопросы.
Джексон: Эти вопросы были Вам поставлены некоторое время тому назад, и Вы приготовили ответы в письменном виде?
Боденшатц: Эти вопросы были сообщены мне ранее, и я мог к ним подготовиться...
Джексон: Это совещание, на котором присутствовали англичане...
Боденшатц: В Хузуме?
Джексон: Кто присутствовал со стороны Швеции?
Боденшатц: Швед, присутствовавший на этом совещании, был г-н Далерус.
Джексон: Кто были присутствовавшие там англичане?
Боденшатц: Там было 6—8 видных деятелей английской экономики, фамилии их мне неизвестны.
Джексон: Между прочим, Вы не указали точно дату совещания: когда это было?
Боденшатц: Точно я не могу сказать. Это было в начале августа.
Джексон: Не 7 августа?
Боденшатц: Точно я не могу сказать.
Джексон: Скажите, г-н Далерус там был?
Боденшатц: Вы спрашиваете, присутствовал ли Далерус? На сто процентов я не могу сказать, что он там присутствовал. Я знаю только, что, когда я говорил об этом с господином адвокатом, он сказал мне, что Далерус там присутствовал. Но присутствовал ли он там действительно, я не могу утверждать. Я предполагаю это, так как адвокат доктор Штамер сказал мне, что Далерус там присутствовал. На этом основывались мои показания, когда я ранее сказал, что Герман Геринг и Далерус присутствовали на этом совещании.
Джексон: Там обсуждался вопрос о польско-германских отношениях?
Боденшатц: Речь шла не об отношениях с Польшей, а об отношениях между Англией и Германией. Об отношениях с Польшей там не говорили...
Джексон: Когда Вы впервые начали готовиться к передвижению ваших войск в направлении Польши?
Боденшатц: Об этом я не могу дать точных сведений. Это было делом начальника штаба ВВС...
Джексон: Вы присутствовали на совещании, во время которого Геринг информировал собравшихся, что сразу же после Мюнхенской конференции он получил приказание увеличить военно-воздушные силы в пять раз?
Боденшатц: Я не могу припомнить, чтобы я присутствовал на таком совещании.
Джексон:
Боденшатц: Нет, этого я не знаю...
Джексон: Вы были допрошены в ноябре 1945 года полковником Вильямсом?
Боденшатц: Да, он меня допрашивал, так точно.
Джексон: И тогда он спросил Вас о некоторых спровоцированных инцидентах на германо-польской границе в августе 1939 года?
Боденшатц: Да, он меня спрашивал об этом.
Джексон: Сообщите Трибуналу об этих инцидентах.
Боденшатц: Ничего определенного в этом отношении я сказать не могу... Дело обстояло так, что события на польской границе очень походили на те, которые происходили в свое время на чешской границе. Из этого можно было сделать вывод, что, возможно, эти инциденты были спровоцированы. Однако это было лишь моим субъективным мнением...
Джексон: Не сказали ли Вы полковнику Вильямсу на допросе 6 ноября 1945 г. следующее:
«Я лично чувствовал и думал в то время, что все эти инциденты провоцировались нами, то есть я хочу сказать, что они провоцировались Германией...»
Разве Вы это не говорили?
Боденшатц: Да, я это говорил, так точно.
...Джексон: Вам был задан вопрос, и Вы дали такой ответ:
«Вопрос: Но Вы придерживаетесь мнения, что все инциденты, о которых сообщала пресса, провоцировались специально для того, чтобы служить предлогом для вторжения?
Ответ: У меня сложилось такое впечатление; я это не могу доказать, но точно знаю, что эти инциденты были подстроены нами».
Разве Вы не давали такого ответа на вопрос полковника Вильямса?
Боденшатц: Протокол говорит об этом. Поскольку это значится в протоколе, то, следовательно, я это сказал, но сейчас не могу вспомнить, как именно я говорил...
Джексон: Не спрашивали ли Вас относительно желании фюрера воевать с Польшей и не дали ли Вы следующий ответ:
«Господа, мне очень трудно ответить на этот вопрос, но я могу под присягой заявить, что фюрер действительно желал войны с Польшей. Я могу доказать на основании тех замечаний, которые делали его приближенные, что он действительно хотел войны с Польшей. Я присутствовал в то время, когда Гитлер сообщил Гендерсону свои требования в отношении Данцига, и я пришел к заключению на основании всех совещаний, которые были у фюрера с послом, что фюрер фактически не хочет, чтобы поляки приняли эти условия».
Вы давали такие показания?
Боденшатц: Я могу ответить на это следующее: я не был на этом совещании, но если я якобы так сказал, то действительно так и было сказано. Я находился в то время в приемной, как и все другие адъютанты, и в приемной было слышно, как одни группы говорили одно, а другие — другое. Из этих разговоров я понял, что условия и срок, предложенные Польше, были такими, что из этого можно было сделать вывод о какой-то преднамеренности...
Джексон: Разве Вам при допросе не задавали такого вопроса: