o a580d12bc6bf93e3
Шрифт:
падает вслед за ней.
– Ты наступила мне на ногу, - отвечаю.
Вскоре он начал находить тайну в каждом
– Я хочу сравнять ее с землей.
лице. У некоторых она читалась прямо в глазах,
– Мы на втором этаже, и под нами море.
другие прятали ее в рот или уши, это могла быть
– Тогда отдам ее на съедение рыбам.
сера или слюна. Чем больше был человек, тем
– Спасибо.
больше в него вмещалось страха. Подобно
–
Архимеду, страх равнялся вытесненной телом
– Думаю, они заметили нас.
воде. Он погружался в воду, и ее уровень как
– Разве такое бывает?
будто даже понижался.
– Все бывает в первый раз.
– Ты что, не боишься смерти? - спрашивали
– Но чтобы тени на экране говорили про нас?
его.
Улыбайся.
–
– Мне кажется, мы им нравимся.
Вашей? Нет, не боюсь.
Мы заинтригованы с первых минут. Они тоже. Мы
– А своей?
сидим, и я незаметно убираю руку с твоего плеча.
– Зачем ее бояться? Когда она придет, меня
Даже сам не замечаю, зато замечаешь ты.
уже не будет.
– Ты что делаешь?
Он не знал, что такое страх.
– Делаю тебя липкой.
Проходили годы, многие, многоногие. И вот
– Ты что?
как-то утром он проснулся и посмотрелся в зер-
– Тот, что похож на Богарта, уже не может
кало. Ему показалось, что в его лице что-то
оторвать глаз.
изменилось. Незаметно так, неприметно. Где-то в
– Он не муха, а я не паук.
глазах.
– Это не мешает тебе кругом раскидывать сети.
Как будто.
18
13
Богарт сидит в кресле, которое ему слегка
– Жалюзи - это жвачка.
мало, поэтому он делает его немного больше. В
И отламывала тонкие хрупкие пластинки каждый
самый раз. Курит и говорит:
день. А потом твоя мама зашла в комнату не
– Я говорю тебе, это совершенно точно они.
заметила
Именно таким я их себе и представлял, когда
жалюзи, только скомканные фантики и целый альбом
читал книжку…
со вкладышами па полке. Ты хвасталась своей
– И чем все закончилось? – зевая, спрашивает
заметилажалюзи, только скомканные фантики и
второй, в профиль тоже немного похожий на
целый альбом со вкладышами на полке. Ты хва-
Богарта.
сталась своей коллекцией. Там все было рас-
– Я не знаю конца. Ты же знаешь эти
пределено. Про животных и невиданных растений,
журнальные версии, сплошной Уайльд.
про невидимых инопланетян
– Ты имеешь в виду, Кафка?
невыдуманную любовь.
– Почему Кафка? Ладно, пусть Кафка. Только
– Что такое любовь, - спрашивала глупая ты у
Кафка не бывает сплошной.
мамы-утки. Она крякала в ответ печально-
– Все бывает в первый раз.
печально. А шторы, воспользовавшись моментом,
– Они нас подслушивали, - пишешь ты на кро-
тихонько обнялись и закружились в танце. Вокруг
шечной записке. Но в зале слишком темно, чтобы
летали фантики и задавали детские вопросы.
прочитать. К тому же, я не понимаю твой почерк.
Любовь? Любовь - это если с вопросом целуешь, а
Я кладу записку в карман и забываю.
тебя целуют в ответ. Только тебя. Целую. Всю. И
– Почему ты никогда не читаешь мои записки?
ты начала целовать. Ты целовала свои вкладыши и
– Я читаю только классиков.
кукол, игрушек и зверушек, платья, тапки, книжки
– Думаешь, у них красивый почерк?
с грустными картинками. Целовала свои руки и
– Конечно, они ведь классики, потому что
вчерашний чай. Ты думала, за ночь он становится
красиво писали.
немного умнее. Нет, он просто становился холод-
– Еще это название «Скажи О!»,- продолжает
ным, а усталые чаинки больше не играли в
Богарт, - я прочитал первые тридцать страниц,
догонялки. Ты больше не любила его. Целуя из
положил перед собой апельсин, а потом тридцать
жалости.
раз сказал, ты знаешь ничего не изменилось.
– Мама, он старый. Давай его хоронить.
Лежит, как лежал, ну, может, стал немного
Ты мастерила беленький гробик, приспособив
оранжевей. Думаю, чтобы взорвать апельсин,
ненужную коробку из под нелюбимой куклы. И
нужно дочитать до конца. Секрет там. Теперь
складывала туда чаинки, аккуратно. Одна к одной.
целый месяц жди, мучайся. И вот удача, герои
Закапывала коробку у забора. Пусть спит. А ночью
приходят посмотреть мой фильм... Вдруг им
тебе снилось чайное дерево с корягами-ветками, с
понравится? Тогда они могут выдать секрет
которых свисали сухарики с маком. Сорвать.
сейчас!
Обмакнуть в чай и облизаться. Ты высовывала язык
А если нет? Придется постараться...
– смот-
и вопросительно облизывала воздух, но ничто-
рит на нас и улыбается.
ничто не целовало тебя в ответ.