О чем молчат ангелы
Шрифт:
Повернувшись, я тут же в кого-то врезалась.
— Извините, — выпалила я, пытаясь не упасть.
Патч усмехнулся.
— Передо мной трудно устоять.
Я уставилась на него снизу вверх.
— Оставь меня в покое, — я попыталась обойти его, но он схватил меня за локоть.
— Что случилось? Такое ощущение, что тебя сейчас стошнит.
— Это ты так на меня действуешь, — резко ответила я.
Он засмеялся. Мне захотелось пнуть его в колено.
— Тебе нужно что-нибудь выпить.
Продолжая держать
— Хочешь помочь? Тогда отстань от меня.
Он убрал локон волос с моего лица.
— Люблю твои волосы. Люблю, когда они растрепаны, выходят из-под контроля. Я словно вижу ту, другую часть тебя, которую тебе стоит показывать чаще.
Я яростно пригладила волосы, но тут же поняла, что он может подумать, будто бы я делаю это специально, чтобы понравиться ему.
— Мне нужно идти. Меня ждет Ви, — усталая пауза. — Думаю, увидимся в понедельник на уроке.
— Прокатись со мной на «Архангеле».
Я вытянула шею, разглядывая аттракцион. Из вагончиков, с шумом проносившихся по рельсам, раздавались пронзительные крики.
— Сиденья как раз для двоих.
Его улыбка сменилась дерзкой усмешкой.
— Нет.
Ни за что.
— Если ты будешь продолжать бегать от меня, то ты никогда не поймешь, что происходит на самом деле.
Как раз эти слова должны были заставить меня сбежать. Но я не побежала. Было такое ощущение, что Патч точно знал, что сказать, чтобы возбудить во мне любопытство. Знал, что сказать и когда.
— И что же происходит? — спросила я.
— Есть только один способ узнать это.
— Я не могу. Я боюсь высоты. К тому же, меня ждет Ви.
Только почему-то именно в этот момент мысль о высоте перестала пугать меня. Бредовая мысль, но с Патчем я почувствовала себя в безопасности.
— Если ты проедешь со мной и ни разу не закричишь, я скажу тренеру, чтобы он рассадил нас.
— Я уже пыталась. Он не разрешит.
— Я буду говорить убедительнее. — Я приняла это как вызов.
— Я не закричу, — сказала я. — Не из-за аттракциона. Не из-за тебя.
Идя следом за Патчем, я встала в очередь на «Архангела». Крики то раздавались где-то внизу, то таяли высоко в ночном небе.
— Я никогда не видел тебя в «Дельфах», — сказал Патч.
— А ты здесь часто бываешь? — мысленно я пообещала себе никогда больше не возвращаться в «Дельфы».
— Меня многое связывает с этим местом.
Вагончики освободились, и мы вместе с толпой искателей приключений пошли к аттракциону.
— Дай я угадаю, — сказала я, — весь прошлый год вместо школы ты ходил сюда.
Патч слишком серьезно воспринял мое саркастическое замечание.
— Ответ на этот вопрос прольет свет на мое прошлое, а я хочу оставить его в тайне.
— Почему? Что такого в твоем прошлом?
— Сейчас не самое лучшее время говорить об этом.
«Слишком поздно», — подумала я.
Он подошел ближе, и наши руки соприкоснулись. От этого легкого касания волосы у меня на руке встали дыбом.
— Вещи, в которых я должен признаться, — это не то, о чем рассказывают всего лишь соседке по парте, — сказал он.
Холодный ветер окутал меня и, когда я вдохнула, заморозил. Но это нельзя было даже сравнить с холодом, который пронзил все мое тело при этих словах.
Патч кивнул в сторону входа.
— Кажется, наша очередь.
Я прошла через ограждение. К тому моменту, как мы подошли к месту посадки, остались места только в первом и последнем вагончиках. Патч выбрал первый.
Вся эта конструкция не внушала мне доверия, пусть даже она была отремонтирована. Она выглядела так, будто ей больше века, и была сделана из дерева, которое, должно быть, в свое время было потрепано всеми ветрами Мэна. Рисунки по бокам вагончиков вдохновляли еще меньше.
На вагончике, который выбрал Патч, было четыре таких рисунка. Первый из них изображал толпу демонов, отрывающих крылья у кричащего мужчины-ангела. На следующей картинке бескрылый ангел сидел на надгробии и смотрел на детей, которые играли неподалеку. На третьей он стоял уже около детей, указывая пальцем на маленькую зеленоглазую девочку. На последней картинке он проходил сквозь тело девочки, как призрак. Ее глаза почернели, улыбка исчезла, и у нее появились рога, как у демонов на первом рисунке. Над всеми картинами висел месяц.
Я отвернулась, пытаясь убедить себя в том, что мои колени дрожат только из-за холодного ветра, и села в вагончик рядом с Патчем.
— Твое прошлое не напугает меня, — сказала я, застегивая ремень безопасности. — Скорее оно приведет меня в ужас.
— Приведет в ужас, — повторил он.
По тону его голоса мне показалось, что он согласился с обвинением. Странно, ведь Патч никогда не признавал поражений.
Сначала вагончики дернулись назад, потом покатились вперед. Сильно раскачиваясь, мы отъезжали от платформы все дальше и дальше, медленно поднимаясь наверх. Запах пота, ржавчины и соленой морской воды наполнил воздух. Патч сидел так близко, что я могла чувствовать его запах. Я уловила тонкий след ароматного мятного мыла.
— Ты побледнела, — сказал он, придвинувшись ко мне, чтобы его было слышно сквозь скрип вагончиков.
Я чувствовала, что побледнела, но не хотела это признавать.
На несколько секунд мы остановились на вершине горки. Я видела бесконечную даль и то, как темная сельская местность, смешиваясь с пригородом, переходила в огни Портленда. Ветер задерживал дыхание, позволяя влажному воздуху обволакивать мою кожу.
Я необдуманно украдкой посмотрела на Патча. То, что он был рядом, успокаивало меня.