О чем молчат легенды. Жены проклятого рыцаря

Гале Анна

Я неохотно поднялась с кресла. Есть не захочется, а зная, что эти бутерброды сделала Лиля, и не получится. Хлеб и ветчину резала та же рука, которая метнула стилет в Иоганна.

Меня замутило, в горле заворочался комок.

– Эй, тебе что, плохо с голодухи? – окликнула Лиля. – Похмелья, вроде, быть не должно…

Я молча села к столу и повернулась к ней. Лучше даже не смотреть на тарелку и пореже дышать, чтобы не слышать тошнотворного запаха ветчины.

– Ясно, гордая, – она понимающе кивнула. –

Не хочешь ничего брать из моих рук. Со временем привыкнешь.

– П-привыкну?

– По закону Грарга ты должна быть рядом с победителем. Так что тебе придётся остаться с нами и привыкнуть к моему обществу. А я, соответственно, буду вынуждена свыкнуться с твоим присутствием в нашем доме.

А я-то наивно думала, что положение у меня отвратительнее некуда! Оказывается, может быть ещё хуже.

– Лиля, ты говорила, что я ещё прибегу к тебе и попрошу помощи… Ты была права, я её прошу!

Голос сорвался почти на истерику, руки затряслись. Только бы она согласилась!

– Наконец-то до тебя дошло, во что ты влипла! – с усмешкой произнесла судья Лилиана. – Как, оказывается, легко лечится гордость. Я же сказала, что помогу. Что у тебя с памятью?

– Нет, не то. Убей меня. Или не мешай сделать это кому-нибудь другому.

– Этого не будет. Герб и Вика хотят, чтобы ты жила. Я знаю, ты ничего не сделаешь с собой, потому что самоубийство там, – она пренебрежительно показала наверх, – не прощается. А ты очень хочешь туда, чтобы быть рядом со своими чашепоклонниками. Так вот, им придётся долго тебя ждать. Даже не представляешь, насколько долго.

Каждое слово её – правда. Каждое слово – удар. Хочется закричать, но нет сил, зарыдать, но нет слёз.

– А теперь о деле, – продолжала судья. – Тебя будут обвинять в том, что ты пыталась сбежать и опозорила рыцаря Грарга, угнав его машину.

– Опозорила? – едко переспросила я. – Несчастный Герберт! Я должна ему посочувствовать?

– По законам ордена Грарга кража считается позором, – невозмутимо сообщила Лиля. – Так вот, запоминай. На совете – никаких провокаций. Никаких выходок вроде тех, что ты позволила себе с Инесс и Анормом. Молча сидишь, потупив глазки – кстати, говорить тебе там и не положено. Эй, Пичужка, ты меня слушаешь?

– Да.

– Уже давно стемнело. Совет скоро начнётся. Может, всё же снизойдёшь до бутербродов?

– Я не хочу есть.

– Ладно, утром мы приведём тебя в чувство, а пока всем нужно пройти через трудную ночь. Сложнее всего будет Герберту. Ему жаль тебя, хотя тебе и трудно в это поверить.

– Мне не нужны его жалость и твоя помощь, – сухо бросила я, не глядя на Лилю.

Как же здесь холодно… Зубы уже начинают потихоньку стучать. Если их стиснуть посильнее, может, эта ведьма ничего не заметит?

– Сама не понимаешь, о чём говоришь, дурочка!

Знаешь, сколько таких, как ты, за много веков досталось рыцарям Грарга по праву победителя? Они могли только мечтать о таком победителе, как Герберт. Рыцарских вдов никто не щадил. Все женщины вскоре оказывались мертвы, и их счастье, если это происходило в первые сутки. Повезло только одной… Мари.

Знакомое имя. Ах да, Инесс упомянула, что пообещала какой-то слишком чувствительной Мари защищать меня перед советом. Но Граргу посвящены три женщины – Инесс, Лилиана и Вика. Откуда взялась четвёртая?

– Кто она?

Пусть рассказывает. Может, мне удастся отвлечься, и озноб прекратится хотя бы на время.

– Супруга Каитона. Это старая история, меня ещё на свете не было. Мари, как и ты, была женой чашепоклонника, но не знала ни о Граале, ни, тем более, о Грарге. Тайну мужа юная Мари узнала в день его смерти от ликующего победителя. А победителем, кстати сказать, был Анорм. Как и ты, Мари хотела умереть. Но ей повезло: Анорм, по традиции, решил поделиться с друзьями законным правом. Среди них оказался Каитон.

– Да уж, ей невероятно повезло, – сухо прокомментировала я.

– Представь себе. В ту ночь никто, кроме Анорма, не прикасался к Мари. Как только он выволок перепуганную девушку к гостям, Каитон неожиданно и довольно резко вступился за неё. Верховный рыцарь время от времени с разрешения Грарга может вводить новые законы. В ту ночь Каитон воспользовался правами верховного рыцаря не во благо ордена, а для себя лично. По введённому им закону любой из судей может назвать себя покровителем жертвы и с разрешения Грарга забрать женщину, заплатив назначенную победителем цену.

Против желания верховного рыцаря, одобренного великим Граргом, разумеется, никто не пошёл. В итоге Анорм пировал с разочарованными друзьями, а Каитон успокаивал Мари. Король отказался от платы и попросту подарил Мари верховному рыцарю. Каитон забрал вдову рыцаря Чаши и с тех пор с ней не расстаётся.

А несколько дней спустя началась многолетняя война. Это была цена, которую заплатил Граргу за юность и бессмертие Мари Каитон.

– Как это? – перебила я, невольно увлёкшись рассказом. – При чём здесь война?

– Мари не захотела вступать в наш орден, а Каитон, разумеется, желал сделать любимую женщину вечно молодой и бессмертной. Чтобы Мари получила такие блага, не отрекаясь от своей веры и прошлого, Граргу нужна была очень большая жертва. Верховный рыцарь принёс её. Всего одно-два вселения – и множество людей отправились убивать и погибать. Для начала войны надо всего лишь знать, в кого вселиться. Говорят, жертва Каитона оказалась так велика, что теперь любая живущая со слугой Грарга женщина не будет стареть, пока остаётся с ним.