О чем поет ночная птица
Шрифт:
— Здравствуйте, Руслан Игоревич! — нарисовал любезность и энтузиазм на лице. — Я к вам, с докладом о проделанной работе.
— Н-да?
"Только тебя мне не хватало".
Прошел в кабинет, кивком приглашая за собой зама.
— Докладывай.
— Все в порядке, Руслан Игоревич. Происшествий нет. Работа идет слаженно. Кантимиров по моей просьбе провел разъяснительную работу с коллективом и выявил зачинщиков дрязг. Это менеджер торгового зала Сухарев. Амбициозен. Метит на место зав производственного отдела, находиться в близких отношениях
— В докладной осветил?
— Конечно, — заверил, подвигая папку к шефу.
— Прекрасно. Позже Сотникову отнесу, — уставился пытливо на мужчину. — Отмечу твое рвение.
Пашков осмелился улыбнуться и почти по-дамски закокетничал:
— Это моя работа…
— Свободен.
— Понял, — вскочил тут же и пошел вон из кабинета.
Зеленин посмотрел ему в спину и решился:
— Александр Дмитриевич?
— Да? — тут же притормозил и обернулся тот, вытянулся как солдат на плацу, с готовностью во взгляде исполнить любой приказ.
— Сегодня я рано уйду из офиса. Могу на вас положиться?
— Совершенно спокойно, Руслан Игоревич. Я прослежу, присмотрю. Если надо, останусь ночевать.
— Не стоит, — поморщился. — Просто держите меня в курсе дел, но звоните только в случае экстренной необходимости.
— Понял, — почти поклонился Пашков и гордо удалился из кабинета.
"Павлин", — вздохнул Зеленин. Достал из ящика стола служебный телефон, понимая, что без него теперь не обойтись. Просмотрел звонки и с головой погрузился в работу. До трех он должен разгрести то, что накопилось за два дня.
Он немного опоздал, всего на десять минут, но Виты уже не было. Руслан прошелся до «Свияги», заглянул за угол музея, в подворотню, еще надеясь застать девушку, но ее будто вообще не было, будто пригрезилась она ему.
С час в расстроенных чувствах он бродил по улице мимо здания музея туда — сюда, прекрасно понимая, что ждать нечего и все же — ожидая. И с трудом, со скрипом заставил себя уйти.
Уже садясь в машину, ему показалось, что на него кто-то пристально смотрит. Но осторожно глянув в зеркало обзора не нашел ничего подозрительного и успокоился. Подумал и поехал в ближайший книжный магазин.
Вита не любит сладкое, но в восторге от живописи. Альбом с репродукциями какого-нибудь художника, будет кстати, как презент. А брат наверняка не откажется от бутылочки хорошего коньяка. Заодно и выпьет его с ним. Удобно — пьяные все болтливы. Почти все. Это у Руслана выучка — хоть ящик влей — только о погоде говорить будет. Леонид даже тест придумал: как Рус о погоде заговорил, больше ему не наливать — готов.
Глава 4
Четверг
Альбом Ван Дрейка и армянский коньяк в цивильной упаковке были кинуты на заднее сиденье.
Руслан обошел машину, придирчиво оглядывая ее — достаточно чистая или все же на мойку
Поправил галстук, заметив неровность узла в зеркало и, покосился на звук клаксона — соседка поздоровалась. Опять пролетела как Баба — Яга на метле. Ветер ей попутный в спину, — сел в салон и повернул ключ.
В восемь десять Зеленин стоял перед Витой как караульный у мавзолея.
— Привет. Сколько же у тебя открыток? — кивнул на новообразованную стопку в руках девушки. Вчера же пачку выгреб!
— Много. Хотите посмотреть?
— Хочешь, — поправил. — Мы на «ты» договорились.
— Когда? — опешила девушка, да так натурально удивилась, что мужчина себя недалеким олигофреном почувствовал.
— Вчера, — каркнул.
— Разыгрываете?
— Я?!… - и вздохнул, набираясь терпения. — Мы вчера в «Свияге» сидели…
— С вами? В «Свияге»? Вчера? Нет, вы что-то путаете.
Зеленин с минуту изучал ее лицо, в синеве глаз купался, пытаясь уловить причину странного поведения. И сник — она действительно ненормальна и это не шутка, не маска для удачной «рыбалки» на кавалеров, ни стратегия поведения. Это болезнь, настолько же излечимая, как раковая опухоль. Нет, он понял это еще вчера, но вот принял лишь сегодня. С этим нужно было свыкнуться, принять, переварить и понять, что делать дальше. И вина, что и так хватило бы на роту, увеличилась до полка.
— Мы вчера завтракали в кафе, — голос Руслана стал мягким, вкрадчивым сам по себе. Сколько он не прилагал усилий смягчая его специально — не выходило, а тут само собой не заметно для мужчины получилось.
— Я не могла с вами завтракать, — тепло улыбнулась девушка, посматривая на мужчину как на милого, но заблуждающегося ребенка.
— Почему?
— Во-первых я не хожу в кафе. Во-вторых — не хожу с незнакомыми мужчинами. В — третьих, вчера я была в кино.
— В «Кировце». Смотрела фильм "Не могу сказать прощай", — тихо подсказал Рус.
— Откуда вы знаете?
— Я маг.
— Серьезно? — сколько восторга в голосе. А веры в глазах? А скажи ей: "Я Юрий Гагарин" — тоже поверит?
Больно-то как!
— Меня зовут Руслан, — произнес почти по слогам, медленно ласково, но настойчиво вдалбливая девушке свое имя. Должна же она его когда-нибудь запомнить. Свое имя помнит, брата, значит и его заучит, в конце концов, только нужно набраться терпения.
— А меня Вита, Виталия, — неизвестно чему обрадовалась девушка.
— Красивое имя.
— Правда? Наверное.
— Прогуляемся?
Девушка задумалась и потерялась. Руслан ждал пять минут и понял — ответа не дождется. Легонько взял девушку за локоток:
— Вита?
Та, наконец, обратила на него внимание и заулыбалась:
— Вам открытки?
— Нет. Я приглашаю тебя в кино.
— В кино? — протянула мечтательно. Взгляд ушел в небо и замер на ближайшем облаке.
— Идем?
— С тобой?
Нет, с ротой самураев! — чуть не рявкнул. На душе до того тошно стало, что хоть под поезд, как Анна Каренина.