О чуде. Сказ
Шрифт:
– Работал. – пояснил мужчина. – Ныне на пенсии.
– Такой молодой?
– У меня инвалидность – профзаболевание.
– А… простите… мне искренне жаль, – Варя повернула голову к окну, за которым дымились трубы металлургического завода. – Вот он, кормилец нашего города…
Миловидная библиотекарша, симпатичная блондиночка тоже нравилась Михаилу. Но ему – сорок, Варя гораздо моложе, мужчина застеснялся,
Последних слов, сказанных Варей, Кремниев прочитать по её губам не смог, а расслышать не позволяли «беруши». И как раз в этот момент, вошедший читатель, нечаянно громко хлопнул дверями. Михаила словно спугнули.
– До свидания, – пробормотал он и зашагал к выходу.
Завтра он собирался выехать на природу.
4
Слева от перрона располагался дачный посёлок, справа – лес. День обещал быть солнечным, как-никак бабье лето. Михаил вынул из ушей «беруши», поправил на плече рюкзак, в котором лежали лукошко и термос с горячим чаем, и с наслаждением втянул полной грудью воздух. «Ну, здравствуй, родной, – мысленно поздоровался он с лесом и направился к глубь.» Хруст сухой ветки, тюканье дятла, уханье совы щекотали ушные перепонки, но Михаил терпел ради завораживающей, дивной, осенней красоты уральского леса. Мужчина знал этот лес с детства, грибные, ягодные места. Но сегодня чего-то дельного попадалось мало (постарались дачники). Да и Бог с ними, с грибами, не они – главная цель. Михаил наслаждался хрустальным воздухом, солнышком, которое начинало набирать свой оранжевый цвет, и, самое главное, наслаждался тишиной. Вдруг Кремниев уткнулся в странный бурелом – с туннелем внутри: такое ощущение, что по лесу полз огромный червяк, ломая своей тушей кустарники и деревья, сгибая их в крутые дуги. Бывший кузнец, поражённый невиданным зрелищем, с осторожностью пошёл по «следу» мнимого чудища, иногда он невольно наступал на красные пятна, напоминавшие кровь. Михаил шёл всё осторожнее и осторожнее. Но бурелом закончился и ничего сверхъестественного не произошло. Далее раскинулась весёлая, светлая полянка, посреди неё торчал большой пень. Пень густо
«Что ж, всему есть объяснения, – успокоившись, мысленно стал разговаривать сам с собой Кремниев, – если рассуждать логически, быть может, начался сезон охоты на крупного зверя? В общем: стреляли, допустим, в лося. Ранили бедняжку, он метался, видимо, даже полз – вот тебе и бурелом, и кровь. Ясно, что событие ужасное…» Хотя открыт или не открыт сезон охоты Михаил точно не помнил! Затем он посмотрел на порезанный палец, ещё раз посмотрел, осмотрел его весь – ранку затянуло, как будто её и не было.
«Вот это да!» – выкрикнул он снова. И решил, набив лукошко опятами, что пора сматываться. Сидя в электричке Михаил пил чай, но картина загадочного, невесть откуда взявшегося бурелома у него не выходила из головы. Напротив Михаила на тряском сидении притулился мужичок в телогрейке из разряда этаких – бывалых, как говорят в народе.
– Вы не знаете, – обратился к нему Кремниев, – сезон охоты уже начался?
– Это смотря на какую птицу, зверя, – ответил бывалый.
– Ну, скажем, на лося.
– На лося ещё не начался, вот тёплые деньки уйдут и начнётся. Сам жду, с нетерпением, я же охотник. А вы?
Михаил ничего не ответил, лишь пожал плечами…
«Не начался…» – Мелькало у него то и дело в голове… Вернувшись домой, мужчина первым делом замочил грибы. Ближе к ночи сварил их и засолил «по горячему», как учила его покойная мать. Получилось три литровые баночки. Не удержался и съел несколько свежих, не просоленных грибочков. Спать лёг поздно. Ему, переваливающемуся с бока на бок во сне, чудились кошмары: какое-то чудовище, какая-то прелестная женщина с платиновыми волосами и странным рубином на лбу, какой-то сердитый старик. С такими же волосами, с таким же рубином на лбу… Чушь какая-то…
Конец ознакомительного фрагмента.