О детях и прочей нечисти
Шрифт:
– - Спит.
Кир кивает и замолкает, но не уходит. Я невидящим взглядом смотрю в бук и жду. Экран гаснет.
– - Вы... сердитесь?
– - тихо и сипло спрашивает Кир.
Я отвечаю не сразу, чтобы не взорваться.
– - Я в ярости, -- говорю тяжело.
– - Я не хочу тебя видеть и слышать.
Он кивает и поспешно ретируется в кухню, а оттуда в прихожую. Надо надеяться, пошёл к себе. Потому что если он сбежал... нет, я даже думать не хочу, что станет с Азаматом.
Я просиживаю внизу всю ночь. Даже гармарра не усыпляет сегодня. Только уже хорошо засветло понимаю, что можно попробовать
Глава 22
Днём меня будит Азамат. Он бледный и осунувшийся. Я недовольно ворочаюсь и понимаю, что отлежала шею.
– - Лиза, -- зовёт муж.
– - Ты не заболела? Скоро уже солнце сядет...
– - Я поздно легла, -- говорю, сажусь и принимаюсь растирать шею сзади.
– - Дай мне вон тот синий тюбик...
Азамат не просто даёт мне тюбик, но и втирает содержимое в больное место.
– - Ты сам-то как?
– - спрашиваю, расслабляясь под его уверенными руками.
– - Ничего, -- вздыхает он.
– - Кир сказал, ты его теперь ненавидишь.
– - Ты с ним разговаривал?
– - удивляюсь.
– - Ну так... Мы перекинулись парой слов. Я попытался с ним поговорить нормально, но он отмалчивается, а я не хочу навязываться. Если уж ему неприятно моё общество...
– - А жирно ему не будет?
– - рыкаю я.
– - Он немного не в том положении, чтобы выбирать, общаться с тобой или нет! Тебе не кажется, что кто-то зажрался вообще? Поначалу дрожал, как бы не убили, а теперь, видите ли, отец ему рожей не вышел!
– - Лиза, не кипятись, -- Азамат устало упирается лбом в мой затылок.
– - С этим ведь ничего нельзя поделать. Он же не со зла, не нарочно. Не каждому дано терпеть уродство.
– - Пациентов как-то терпит. И потом, Алтонгирелу вон тоже было не дано, однако научился, -- напоминаю я.
– - Да, но у него на это было пятнадцать лет, и он знал меня до того. Ты слишком многого хочешь от ребёнка.
Я хочу плакать. Азамат даже не злится на него! Он это просто принимает как должное! Господи, куда я попала...
– - Он хотя бы извинился?
– - спрашиваю без особой надежды.
– - За что?
– - пожимает плечами Азамат.
– - Он ведь просто сказал всё, как есть. А что на повышенных тонах -- так я его сам дожал.
У меня нет сил спорить и доказывать, что Киру ещё как есть за что извиняться. Алтонгирел полагает, что у Азамата выросла самооценка? Щазз. Хотя, может, она и выросла, только вчера снова упала ниже плинтуса. Господи, я даже не знаю, как выдержать хоть пять минут в обществе этого мелкого оборванца!
– - Тебе принести завтрак?
– - читает мои мысли Азамат.
– - Не надо, -- мотаю головой.
– - Ты чем занят-то?
– - Да так, упражнения делаю по учебнику, который
– - Я думала, ты закончил с ней заниматься.
– - Ну, интенсивный курс закончился, теперь я только иногда сдаю ей чтение или грамматику. Вот, сижу учусь.
– - А Кир?
– - Гуляет с собакой. Я ему сказал, чтобы на закате возвращался ужинать, но до заката ещё часа два.
– - Понятно. Ладно, ты иди занимайся, я скоро спущусь.
Азамат меня оставляет, а я пытаюсь собраться с мыслями. Что делать, если не справляешься с ребёнком? А что делать, если не справляешься со своим отношением к ребёнку? Меня всю жизнь учили: не ладится дело в семье -- обратись к специалисту. Пусть у меня есть сертификат самостоятельного родителя, и я не обязана раз в месяц ходить на консультации с семейным психологом. Но не обязана -- не значит не могу. Я имею право получить поддержку в трудный момент, и от этого моей самостоятельности не убудет. Вот бабушка, когда маму растила, регулярно обращалась за консультацией, потому что свято верила, что сертифицированный психолог лучше знает, отчего ребёнок безобразничает и как с ним поступить. И мама выросла настолько здоровым человеком, что даже Алтонгирел заметил, хотя бабушка -- тот ещё монстр. Со мной и Сашкой мама, правда, по консультациям не таскалась, но мы были тихими, целеустремлёнными детьми, и с нами лучше всего работала политика невмешательства. Короче говоря, маме повезло. А мне нет. А раз нет, значит, нужно поступать, как бабушка. То есть, обратиться к специалисту.
Мне становится легче уже от одного того, что я приняла это решение. Теперь осталось понять, к кому бежать. Очевидный вариант -- связаться с каким-нибудь рекомендованным профи с Земли, но он мне не нравится по двум причинам: во-первых, конфиденциальность консультации может быть нарушена по политическим причинам, а мне совсем не хочется, чтобы в случае конфликта Муданга с Землёй у наших чинуш были в руках такие козыри, как внебрачный сын Императора. А во-вторых, ситуация на Муданге настолько сильно отличается от земной, люди тут думают настолько иначе, что земной специалист может и не разобраться.
Так что обращаться надо к кому-то из местных. Стандартный вариант -- к духовникам -- отпадает, потому то Ажгдийдимидин сам с предрассудками, а Алтонгирел уже посоветовал всё, что мог, и это было симптоматическое лечение. Про других духовников мне и думать боязно. Остаются мирские Старейшины, например... Унгуц. Кстати, мне ещё когда Ажгдийдимидин рекомендовал к нему обратиться по вопросам воспитания! Будь он нормальным человеком, я бы послушалась, а так... Ну ладно, не стоит больше откладывать, звоню сейчас же!
Унгуц принимает вызов сразу, как будто ждал звонка.
– - А-а, Лиза-хян!
– - радуется он, и мне становится теплее от его улыбки, и не хочется омрачать его весёлое лицо моими тоскливыми проблемами.
– - Я всё думаю, когда же ты позвонишь? Неужто советы старого Унгуца уже никому не нужны?
– - Ой нужны!
– - говорю с чувством.
– - Вы себе не представляете, как нужны. Причём нужнее всего они были пару месяцев назад, но, может быть, ещё не всё потеряно.
Унгуц ставит бук на пол и откидывается на подушки.