О доблестном рыцаре Гае Гисборне
Шрифт:
Гай стиснул челюсти, на языке вертелось злое, что и одного раза довольно, это какие-то мошенники явились под видом королевских сборщиков подати, потом вспомнил, что Ричарду для похода требовались огромные деньги, он продавал все что мог, увеличивал налоги, собирал их за три года вперед, а сейчас положение еще хуже: нужно собирать на выкуп его из плена, а другого пути нет, как выколачивать из и без того обнищавшего народа.
— Слушайте все, — заговорил он властно, — я ваш новый шериф графства. Я хочу, чтобы мы все жили богато и
Они переглянулись, один из толпы пробормотал:
— Да у нас его отродясь не было…
А мужик, который отвечал насчет налогов, сказал все так же дерзко:
— Был коронер, да и тот ушел куда-то, когда ему пригрозили голову отрезать и утопить в выгребной яме!
— Ого, — сказал Гай. — Это кто же так осмеливается?
Мужик посмотрел на него, как на в самом деле упавшего в их земли из какой-нибудь далекой и непонятной Палестины.
— Разбойники, кто же еще!..
Гай подумал, кивнул.
— По вашей деревне видно, что вы — народ работящий, умелый, знающий вещам цену. Потому… тебя как зовут?
Мужик слегка оробел, но перед односельчанами тушеваться стыдно, ответил дерзко:
— Николас, сын Гильберта!
— Слушай меня внимательно, — сказал Гай, — Николас, сын Гильберта. С этой минуты ты — бейлиф. Ты обязан следить за порядком не только в селе, но и в окрестных деревнях. Сам назначишь коронеров и констеблей, ты знаешь, кто справится. Если понадобится моя помощь — обращайся! Я могу явиться не один, а с отрядом. Нужно переломить судьбу, а дальше снова станете богатыми и счастливыми!
В толпе кто-то ахнул, а Николас раскрыл рот и замер, глаза полезли на лоб, наконец проговорил:
— Я?.. Бейлиф?..
— Ты, — подтвердил Гай. — Помни, от тебя зависит, будут эти люди чего-то бояться или же скажут, что у них лучший в мире бейлиф, с ним ничего не страшно.
— Но я…
— Сможешь, — оборвал Гай. — Я тоже не родился шерифом. Понимаешь, Англия на краю гибели!.. Берись, берись жестко, полумерами ее уже не спасти.
Он вскинул руку в прощании и заторопился дальше, и так пронесся по всему графству, назначая бейлифов, коронеров и констеблей, устраивая суды присяжных, вешая разбойников и грабителей и напоминая всем грозно, что власть крепка, власть не спит и все видит!
Вернулся только через две недели, издали увидел свой замок. Сердце тукнуло радостно, даже удивился, неужели не привыкло, что у него нет дома, потом заметил, что замок помолодел и преображается на глазах. Плотники начали с крыши еще до его отъезда, топоры стучали даже ночью при свете факелов, а сейчас вставляют окна, возвели настоящую конюшню, к стене прибили длинную доску с крюками для коновязи, но самое главное, что везде уже навесили двери!
Беннет и Аустин свои комнаты успели оборудовать по-королевски, даже гобелены ухитрились повесить, где только и взяли, только Хильд остался в комнатушке с голыми стенами, но ему так и положено, должен привыкать
В замке появились двое слуг, Беннет нанял, и когда Гай вступил в главный зал, все равно громадный, хоть в нем появился длинный стол с двумя лавками по обе стороны, в исполинском камине жарко полыхают целые бревна, а вдоль стен уже поставили по два напольных подсвечника, каждый на десяток свечей.
Он на ходу провел ладонью по столешнице, поструганная, и то хорошо, а так вообще-то настолько сколочены грубо, словно в Англии нет столяров, а только плотники.
Под подошвами приятно шуршат сухие листья камыша, здесь так принято, в то время как в Кардифе пол обычно щедро усыпают свежей соломой.
Хильд шел следом, довольный и гордый, словно это все он сам сделал, лицо сияет, как полная луна в безоблачную ночь, а глаза горят, как звезды.
— Как постарались?
— Глазам своим не верю, — ответил он. — Да с такими работниками быстро соберем выкуп для Ричарда!
Хильд сразу посерьезнел, сказал быстро:
— Только им такого не говорите!
— Почему?
— Хоть простой народ и обожает Ричарда, но тему выкупа лучше обходить стороной… Итак, пир по случаю возвращения?
Гай изумился:
— А что, есть чем пировать?
— Да люди собрали… немножко. О вас все говорят с надеждой, ваша милость.
Гай счастливо развел руками.
— Даже не знаю, что сказать… Хорошо, только малость умоюсь с дороги.
Глава 13
Он умылся, переоделся и сам покормил коня, а когда перешагнул порог главного зала, охнул от обилия народу. Правда, столы заставлены едой не слишком густо, народ беден, однако чувствуется, что принесли если и не последнее, то лучшее, что было.
Он медленно прошел к столу на небольшом помосте, там три стула, все пока пустые, повернулся к собравшимся.
Хильд, Беннет и Аустин, Скальгрим и Сван, еще несколько человек, которых знает в лицо или по именам, остальные все незнакомые, но смотрят на него с надеждой.
— Друзья, — проговорил он и ощутил в горле ком, — теперь я знаю точно, что сделаю все… если надо, то и жизнь отдам!.. но буду защищать вас до последней капли крови…
Он не успел закончить, дверь в зал распахнулась, на пороге появился молодой крестьянин с залитым кровью лицом. Он пошатнулся и ухватился за косяк.
Из-за столов крестьяне выскакивали с криками, подбежали, кто-то поддержал, кто-то начал вытирать рукавом кровь с лица.
Он прокричал быстро:
— Ваша милость! Люди графа Ингольфа… они напали на нас… Джона побили, Фриура бросили в реку, а скот наш угнали!
Гай вскинул руку, останавливая бурный поток слов.
— Давай сначала. Почему напали? Где напали? Что вы делали в это время?
Крестьянин всхлипнул, размазывая слезы, глаза его с великой надеждой смотрели на грозного шерифа.