o f2ea2a4db566d77d

Дима

за собой.

Они немного углубились в лес. Здесь среди деревьев и густого кустарника земля дыбилась

подобием курганов. Внутрь одной такой насыпи (судя по сбитости и покрывавшей её зелени,

она существовала давно) вёл ход – низенький дверной проём, обитый но контуру ветхими

досками. Из лаза появился человек, он пригласил путешественников спуститься под землю.

Илья шёл последним. Прежде чем залезть внутрь, он скользнул взглядом по лесу и вздрогнул

от неожиданности,

увидев, как мимо прошамкали сразу несколько зомби с дрожащими

оскалом лицами. Но истощённые уродцы не обратили на него внимания, к тому же их

сопровождали две хорошенькие санитарки, болтавшие друг с другом на финском – эта

странная группа направилась куда-то в лес. А удивлённый Илья полез в нору, где уже

исчезли его друзья.

Вытоптанные в почве ступени привели сначала в земляной коридор, затем в просторное

помещение – цельную бетонную коробку – здесь Илью уже ждали. Компания, возглавляемая

молчаливым блондином в медицинском халате, стала спускаться по железной винтовой

лестнице ещё ниже, пока не попала в хорошо освещённый тоннель. Всё это напоминало

совершенный бункер на случай ядерной угрозы. В тоннеле, на пороге какого-то бокового

помещения гостей встретил широко улыбающийся старик. Карина Эдуардовна отделилась от

их группы, подошла к старику и молча юркнула в его объятия.

–

Знаешь его? – шёпотом спросил Яша Илью.

– Да… Это мой отец.

– Шыт. У тебя тут, что, из каждого болота родственники выскакивают?

И Вика узнала встретившего их господина. Это был тот же человек, который несколько

дней назад рассказывал ей о губчатой энцефалопатии в библиотеке Вяртсиля. Он пригласил

всех зайти в смежное помещение, оказавшееся чем-то вроде медицинского кабинета с

типичной мебелью районных поликлиник, не менявшейся с советских времён.

– Александр Николаевич Никитин, - представился старик. – Карина, садись, прошу тебя.

И вы, пожалуйста, рассаживайтесь все. Отдохните… Я знал, знал, что ты меня найдёшь.

–

Это оказалось не так сложно, - объяснила Карина Эдуардовна. – Я обратилась к

Федотову, он узнал шишку и даже выдал мне подробную карту, где искать. Правда, я до

последнего момента не была уверена, что же ищу, здесь ты или нет. И ребята мне помогли.

Женщина спохватилась:

–

Ох, там наверху… всё произошло так неожиданно… боюсь, погиб человек.

–

Да, мне известно, - ответил её муж.

Подавленно молчавшая до тех пор Вика уставилась на старика и спросила в лоб:

–

Он был опасен?

– Нет… Они совершенно безвредны. Вернее, какую-либо опасность представляют

только для самих себя. Считайте, ходят

во сне, мозговые функции абсолютно нарушены.

Они себя не понимают и не помнят, ничего не помнят.

– Но что… кто они? Ведь случаев, чтобы люди выживали после той болезни, не

установлено. Вы сами говорили…

–

Да. Я имел честь общаться с девушкой, когда мы случайно столкнулись в посёлке, -

объяснил Александр Николаевич остальным. – Вы проявили интерес к болезни Куру со

схожими симптомами. Мне в самом деле не известны случаи, чтобы люди после неё

выживали. А здесь мы имеем дело с новой формой того же вируса. Принципиальное отличие

в том, что его носителями стали не каннибалы, а обычные люди. Конечно, я мог бы

рассказать вам об этом ещё тогда, но это засекреченная информация, простите.

–

Уже не засекреченная, - пошутил Яша, оглядываясь. – Что это за место?

– Катакомбы времён Второй мировой. Полагаю, изначально здесь находились

каменоломни, но, предположительно, в годы Советско-финской войны или Великой

Отечественной они использовались одной из сторон для военных действий. Или вообще для

180

чего-то другого. Всё это только предположения. Факт в том, что эти тоннели соединяют под

землёй территории Финляндии и России. Долгие годы они оставались заброшены, но теперь

мы используем их для своих нужд.

– Круто, - обрадовался Яша. – Разведка?

Старик засмеялся.

–

Нет. К политике это не имеет отношения. Скорее, научные интересы. Формально то,

что здесь происходит можно причислить к антигосударственной деятельности. Мы

переправляем больных людей из России в Финляндию.

–

И наши вам позволяют? – поразился участковый.

–

А кто тут наши? – уточнил с улыбкой Александр Николаевич.

Яша замялся с ответом.

– Ситуация специфическая, - продолжил учёный. – Думаете, кто-то скажет: «Верните

нам больных, они нам нужны»? Здоровье самого государства определяется тем, может ли

оно обеспечить максимально благоприятные условия всем нуждающимся, в первую очередь

больным – особенно психически больным – и старикам. Мы столкнулись с последствиями

новой вирусной эпидемии. Люди, которых вы здесь видели, не совсем больные. Они –

переболевшие. Процессы оказались необратимы, теперь мы имеем то, что имеем. Считайте,

это новый тип людей. Они не заразные, внутренние процессы стабилизированы, но

адекватными людьми их, конечно, не назовёшь. И что, по-вашему, российское общество

готово принять в себя таких новых членов и обеспечить им комфортные условия жизни?