О, hello, Death
Шрифт:
— Как думаешь, что это было? — тихо спросила Чакки, сжимая в объятиях одеяло, пропитавшееся ароматом сладкого, как и всё вокруг. Гавриил причмокнул губами.
— Не имею ни малейшего понятия. Возможно, ты просто себя накручиваешь.
— Наверное, — согласилась девушка. И тут же стала выбираться из тёплых объятий.
— Куда? — дёрнул её за волосы Архангел. Логан недовольно рыкнула, недобро глянув на слугу небес.
— Я выспалась. Нужно ехать дальше.
Гавриил покачал головой, невесело усмехнулся:
— Ты слишком мало поспала, да к тому же вымотана. Куда ты поедешь,
Чакки насупилась, сложила руки под грудью, упрямо гладя в глаза Локи. Отступать она не собиралась. Несколько часов сна расставили всё по своим местам. Почему-то Чакки была на сто процентов уверена, что её маленькая девочка жива и ждёт спасения. Что всё куда проще, чем ей кажется. Нужно просто двигаться дальше, искать и не терять надежду. Мир, открывшийся перед ней совсем недавно, отличается от того, что она привыкла видеть. Обычные законы и логика здесь не действуют. Ты ступаешь во тьму, и у тебя нет ни фонарика, ни факела, ни коробка со спичками. Ты — слепой котёнок, и у тебя есть только вера. В конечном итоге, лишь она удерживает на плаву.
— Я еду дальше, — сказала, как отрезала Чакки. Гавриил со стоном повалился на кровать. Он знал, что так будет. Это было предначертано ещё задолго до рождения Чакки, Винчестеров, Касандры и многих других людей, чьи судьбы были связаны с боем между Михаилом и Люцифером. Но Ангел не хотел принимать того, что должно было случиться. Теперь нет.
— Ты меня не отговоришь, — хмыкнула Логан.
— А если силой? — приподнял брови Гавриил. Чакки замотала головой и, спрыгнув с кровати, побежала собираться. А Трикстер исчез. Нужно было узнать, как обстоят дела в городе, в который так рвалась его подопечная.
Спустя час, Чакки с нетерпеливостью ребёнка забралась на мотоцикл. Ощущение стального корпуса между ногами тут же вселило уверенность. Гавриил сел позади девушки и обнял её за талию, прижимаясь к узкой спине.
Урчание мотора, ветер в лицо, выброс адреналина в кровь — к этому Чакки никогда не сможет привыкнуть, но всегда будет зависима от этого. Но эйфорию от поездки омрачало неприятное ощущение, что с каждой минутой только разрасталось. Такое бывает, когда впадаешь в панику. Трясутся руки, сердце бьётся слишком быстро, мысли разлетаются и кажется, что мир вокруг замер, лишь ты один мечешься из стороны в сторону, в поисках чего-то. Давно это ощущение не завладевало Логан. В последний раз это произошло пару лет назад, когда Касандра села в самолёт. Лишь спустя пару часов, девушка узнала, что её подруга чуть не разбилась. С тех пор ничего подобного настолько сильного не было.
Первое, что пришло в голову охотнице, это Люцифер решил отыграться на её друзьях. И эта мысль не было лишена смысла. Но ведь он не мог поставить под удар её психику, ведь это всё равно, что убить её саморучно, медленно и мучительно. Или всё же мог?
— Чакки, — тронул за руки девушку Архангел, от чего она сильно дёрнулась и чуть не потеряла управление.
— Чёрт! Фокусник! Ты нас чуть не угробил! — в ответ не послышалось язвительных фраз.
— Ты дрожишь.
Чакки тяжело вздохнула. Она дрожала. Неизвестность пугала, ощущение в груди не давало покоя. И при этом
— Я в порядке. Я в порядке, — тихо забормотала Чакки, повторяя заветные слова словно молитву. Гавриил промолчал. Он-то знал, что всё абсолютно не в порядке.
***
В то самое мгновение, когда Чакки оказалась на руках Гавриила, а чудовище было разорвано, Люцифер появился посреди улицы в Мэриленде. Никто не обратил на него внимания, и это стало роковой ошибкой.
Злость кипела внутри мужчины. Любовь Чакки больше не сдерживала его ненависть ко всему вокруг. Даже наоборот, теперь он не желал делить её с окружающим миром. Люцифер не был слепцом и естественно видел, что за жизни миллионов людей она отдаст себя, свою любовь, свою душу.
И это душило его изнутри. Ведь она должна принадлежать ему. Всецело и безапелляционно. Так почему же она отвергает его? Почему держится за людей?
Щелчок пальцев и два ближайших дома охватил огонь. Люди замерли на мгновение, а потом начался хаос. Кто-то кричал, прося вызвать пожарников. Подростки доставали телефоны, но не для звонков. Они включали камеры, снимали горящие дома, записывали крики людей, запертых в огненных клетках. Несколько мужчин побежало к дверям, в надежде вытащить людей, другие же суетились на безопасном расстоянии от горящих домов.
С Люцифером поравнялся юноша лет двадцати пяти. Но Дьявол на него даже не взглянул, он наслаждался криками людей, ужасом, повисшим в воздухе.
— Что случилось?! — воскликнул парень, даже не подозревая, что стоит рядом со своей смертью. — Как это…
Но договорить он не успел. Рука Сатаны пробила его грудь. Горящие изнутри синим пламенем глаза Люцифера смотрели в расширенные глаза юноши. Кривая ухмылка изогнула губы. Он брезгливо стряхнул тело парня с руки, и тот повалился к его ногам. Никто даже не заметил этой сцены, все слишком были заняты пожарами. Но скоро каждому жителю Мэриленда придётся взглянуть в лицо Смерти, ощутить её вкус на губах.
Люцифер взглянул на горящие дома, из которых доносились отчаянные крики. Щелчок пальцев.
Огонь, подобно волне перебрасывался на другие дома, деревья, сухие лужайки, охватывал людей, что были слишком близко к нему. Перепуганная девочка, бросилась бежать. Дьявол наблюдал за тем, как она неслась в его сторону, как расширились детские глазки, как дрожали ручки, сжимавшие игрушку. Он поднял вверх руку, повёл пальцами в воздухе, и малышка рухнула, словно подкошенная. Ни сожаления, ни грусти, ни боли. Отвращение и ненависть.
Людям нужен был Дьявол, о котором они шептались столько веков? Они его получили.
Люцифер медленно зашагал вдоль аллеи, объятой огнём. Люди вокруг него падали, истекая кровью, крича и моля о спасении. Но он шёл, переступая их тела, запихнув руки в карманы джинс, с наслаждением созерцая Ад, развернувшийся перед его взором.
Как она может любить этих тварей? Не способных совладать со своим страхом, жалких и пресмыкающихся перед тем, кто сильнее. Как она смеет доказывать ему, что в них есть свет? В них нет ничего, кроме алчности, жадности, похоти и злобы. На свете нет существ омерзительнее, чем люди.