О, hello, Death

Chuky

«Будто дверь меня остановит» — не без иронии подумал Люцифер.

На автомате приняв водные процедуры и нацепив недавно высохшую рубашку дяди, Логан босая, с влажными волосами, вошла в комнату. Она всё ещё смотрела в пространство рассеянным взглядом, изредка вздрагивала, если с улицы доносились резкие звуки. Но в целом выглядела вполне здоровой.

Всё то время что шатенка провела в ванной, Люцифер с бесстрастным выражением лица лежал на кровати. Он лежал, скрестив ноги и сложив руки на груди, прикрыв глаза. Раздражение и злость покинули его, оставив после себя лишь опустошение. Единственное что мучило ангела это то, что он недостаточно жестоко расправился с демоном. Его нужно было медленно пытать, уничтожая крупицу за

крупицей, что бы другие знали, что нельзя зариться на его вещи. Хотя, скорее всего, другие демоны не посягнут на его собственность, хотя бы, потому что трясутся за свои шкурки.

Когда дверь ванной открылась, ангел чуть приоткрыл глаза, разглядывая стройный силуэт девушки в бледном свете лампочки. Его самого она видела не чётко, но Люцифер ощущал на себе её нежный, немного испуганный взгляд. Чакки передвигалась тихо, осторожно.

«Наверное, спит» — прочитал он в её мыслях и чуть не выдал себя усмешкой. Подкравшись к кровати, Логан замерла в нерешительности.

«Эти черты лица так знакомы. Ник, мой милый Ник. Осталось тело, а где же твоя душа?»

Прохладные подушечки пальцев невесомо скользнули по небритой щеке, девушка улыбнулась, почувствовав жёсткую щетину. Чакки немного побаиваясь, легла на край кровати, потеснее прижавшись к телу ангела, ощущая как от него исходит сила, ледяное спокойствие. Она не могла отвести взгляда от его лица, находя всё новые и новые черты, которых не было раньше.

«Сегодня ты спас меня, Люцифер. Спасибо тебе за это. Даже если это было ради каких-то твоих целей, о которых я даже не подозреваю… Всё равно спасибо.»

Поддавшись какому-то порыву, девушка привстала на локтях, нависла над мужчиной. Бледный свет луны делал образ Падшего каким-то мистическим, непостижимым. Она лишь мгновение колебалась, но потом, прикрыв глаза, коснулась его мягких прохладных губ своими губами. Поцелуй был пропитан нежностью, трепетом. Чакки пыталась вложить в него всю свою благодарность и любовь не только к Нику, но и к Люциферу. Отстранившись, она смущённо опустила глаза и, пробормотав невнятное «спокойной ночи», сжавшись в клубочек под боком у мужчины моментально заснула.

Дьявол распахнул глаза. Он был ошарашен, потрясён. Эта ошибка природы своим прикосновением вызвала в его груди бурю эмоций, доселе не знакомых и чарующих. Он не раз слышал от Отца о поцелуях и плотских утехах влюблённых, бывало созерцал проявления любви и нежности, но никогда. Никогда он не чувствовал любви на себе. Его любил Отец, целовал в лоб, как и его брата, но всё это было не то. Не теми красками это было написано.

Повернув голову набок, Люцифер задумчивым взглядом уставился на девушку. Маленькое глупенькое человеческое существо, вызывающее в нём столь непостижимые чувства. Значило ли это, что он должен поскорее избавиться от неё, или же она откроет ему путь? Это только предстояло узнать Ангелу.

Но отчего-то ему совершенно не хотелось причинять ей боль. Хотя бы, потому что она так мило морщится во сне и причмокивает губками, совсем как младенец. Человек. Всего лишь человек. Низшее создание среди других, сотворённых Богом. Но какое оно стойкое, а в противоречие этому ранимое. Что значит быть человеком? Это ли всё время разрываться на две половинки? Или же это бояться всего вокруг, искать спасения у Бога и Ангелов? Или же человек создан, что бы искать любовь и дарить его потерявшимся Ангелам?

Что есть — человек?

========== Глава 5: Circles of Hell ==========

Комментарий к Глава 5: Circles of Hell

Red-Take it all away

Vol 5.1

Приятную тишину нарушает лишь тихое тиканье часов. Шелест тюли не различим человеческим слухом, а ранние улицы Пайк-Крик были пусты. Рассвет только подёрнул занавес тёмного неба, окрашивая его в голубоватый цвет. Солнце медленно выкатывалось на своей колеснице, знаменуя начало нового дня. Это прекрасное время, когда разум человека всё ещё прибывает

в трепетном сне, но тело уже начинает постепенно пробуждаться. Кровь разгоняется, растекаясь по венам, разнося последнее сонливое тепло; сердце стучит уверенно. Кончики пальцев вздрагивают, как если бы пробудились самые первые, и теперь в нетерпении ожидали, когда их обладательница разомкнёт глаза, грациозно потянется, широко зевнёт. Улыбаясь, помчится на носочках к окну, что бы с наивным восторгом выглянуть на улицу; поёжиться от холода, а потом с улюлюканьем заправского индейца броситься на шею к Нику. Вот только Ника больше нет и на улице слишком холодно для утренних улыбок.

Чакки, перевернувшись на бок, подложив правую руку под голову и вытянув левую, мирно спала на кровати. Ещё пару мгновений назад рядом с ней лежал мужчина со светлыми волосами, однодневной щетиной и пронзительными голубыми глазами. Он пристально наблюдал за ней, хмурился, изредка кидая непонимающие взгляды на её хрупкую ладошку, что лежала у него на груди. Логан не вызывала у него должного раздражения, гнева или хоть какого-то проявления отвращения, даже наоборот, её тепло приносило удовольствие Падшему. Это его настораживало. Сжав губы в тонкую ленту, плотно стиснув челюсть, от чего желваки дёрнулись, он неспешным движением встал с кровати. Хрупкая ладошка, скатившись с его груди, упала на всё ещё тёплую простынь, которую тут же сжали тонкие пальчики. По губам девушки скользнула улыбка и она, промычав что-то невнятное, зарылась носиком в подушку.

Люцифер на мгновение застыл около кровати, будто запоминая это детское тельце, будто впитывая в себя нежность и ласку, исходящую от шатенки. И когда золотистый лучик света скользнул в комнату, медленно подбираясь по ковру, трепеща, подкрадываясь к ногам Дьявола, исчез, будто его никогда и не было.

Чакки глубоко вдохнула прохладный воздух, поёжилась, не желая пробуждаться из тягучей дремоты. Перевернулась на другой бок, натягивая одеяло до самой макушки. Её сон всё так же был спокойным, биение сердца уверенным. Ничто не предвещало бури, а события минувших дней не тревожили разум. Она спала, не зная тёмной стороны чувств, окрылённая своей любовью.

А во сне её прижимал к себе светловолосый мужчина, нежно целовал в висок, переплетал их пальцы между собой.

— Ник, — выдохнула малышка, сжимая в своих объятиях подушку. Лишь Богу известно насколько сильно она хотела оказать в объятиях дяди, отречься от всего того, что с ней случилось.

***

Сразу же после звонка Дина, Сэм стал спешно собирать свои немногочисленные пожитки. Он небрежно запихал скомканные майки в дорожную сумку, с трудом спрятал ноутбук в рюкзак, смяв распечатки о новом деле, запихнул их в дальний карман своей поклажи. Мысли парня стремительно крутились по замкнутой цепочке: Люцифер — Чакки — он — сосуд и смерть. На первый взгляд никакой логики, но если присмотреться, то можно различить весьма ощутимую связь. Сэм Винчестер — сосуд для Дьявола, который должен сразиться со своим братом, но Сэмми просто так не собирался отдавать своё тело. А вот Чакки могла стать отличным рычажком для его согласия. Эта малознакомая ему особа могла стать веской причиной. Скорее всего, наверху прознали про его симпатию и теперь, как и в той истории с Джессикой — её используют в своих целях.

Винчестер замер, склонившись над сумкой, держа в руках смятую рубашку. Его Джесси, милая, юная Джесси. За всей сверхъестественной суматохой он вроде бы забыл о ней, но как же не вовремя воспоминания о ней нахлынули на мужчину с новой силой. Светлые кудри, миловидное личико с забавной родинкой. Взгляд такой любящий и нежный. Как же он по ней соскучился, как же его сердце страдает, рвётся на части при одном упоминании о ней. А ведь Чакки похожа на неё. Такой же смешливый взгляд, улыбка чистая и непорочная. Она также далека от того мира, в котором он рос. И по иронии судьбы, он тоже чувствует к ней что-то нежное.