О любви и не только… (сборник)
Шрифт:
Старлей Демин подошел к капитану и спросил:
– Не будем ее забирать? Напишем ложный вызов, да и все.
– А зачем она звонила? – спросил капитан.
– Свадьбу остановить, – догадался старлей.
– А ей-то что?
– Значит, была причина…
Капитан смотрел на поющую Вику. Видимо, сравнивал с невестой.
– Красивых много, – изрек капитан. – А такая – одна.
Влад доиграл до конца. Снял руки с клавиш.
– Как вас зовут? – спросил он Вику.
–
– А фамилия?
– Поросенкова, – созналась Вика.
– Это не пойдет. Нужна нейтральная фамилия, какое-нибудь явление природы.
– Огонь. Огнева, – подсказал молоденький старшина.
– Такой есть. Литературный критик, – заметил тамада. Он оказался образованным, что случается среди интеллигентных грузин.
– Лужок. Лужкова, – подсказал другой солдат.
– Такой тоже есть.
– Камень. Каменева, – включился старлей.
– Такой был, – отмахнулся Влад.
– Ветрова, – предложил капитан.
– Может быть, Ветер? Или Ручей… Голос звенит, как весенний ручей. Сочетается с именем: буквы «р» перекликаются – Виктория Ручей. Замечательно! – одобрил Влад.
Хозяин ресторана услужливо включил музыку. Она оказалась китайская. Влад встал из-за рояля и пригласил Вику на танец.
– Танцуем все! – скомандовал тамада.
Милицейский наряд в мгновение образовал хоровод. Положив руки друг другу на плечи, трясли ногами, как в греческом танце сиртаки. Для них было едино – что Греция, что Китай.
Влад остановился передохнуть. Они стояли в центре хоровода и смотрели друг на друга.
– Вы где работаете? – спросил Влад.
– На птицеферме.
– Кому же вы там поете? Курам?
– Цыплятам.
– На самом деле? – не поверил Влад.
– Ну конечно. А что тут особенного?
– Безголосые поют на всю страну, а Монтсеррат Кабалье поет курам.
– Цыплятам, – поправила Вика.
– Ну да… Сумасшедший мир. Сумасшедшая страна. И я тоже сумасшедший.
Влад возобновил свой танец, задвигался под китайскую пентатонику. Протянул руки к Вике. И Вика вплыла в эти руки – каждой клеточкой. Вот оно – счастье. Слышать его энергию, его запах. Видеть, слышать, чувствовать, вдыхать… После этого можно и умереть.
Милицейский наряд плясал слаженно, будто они до этого долго репетировали.
Работники кухни высыпали в зал. Смотрели как завороженные. Потом не выдержали и образовали свой круг. А в центре нового круга – китайский повар в черных брюках, белом переднике и белом колпаке.
Два круга вращались один подле другого, потом один в другом. Просто ансамбль Моисеева…
Повар и Влад сложили руки скамеечкой. Вика села на переплетенные руки, обняв обоих за шеи. Они ее раскачивали,
В дверях появилась Саша Коновалова.
Ее взору предстал разоренный свадебный стол в объедках и окурках. И ее жених, держащий на своих руках молодой пышный зад.
Недавняя невеста стояла, раздувала ноздри. Музыка смолкла.
Владимир Петров убрал руки. Вика едва успела подставить под себя ноги. Иначе грохнулась бы с метровой высоты.
Нависла зловещая пауза. Невеста хотела что-то сказать, но передумала и пошла прочь.
Владимир Петров хотел остаться на месте, но не вышло, и он побежал за ней следом, бормоча:
– Я тебе все объясню…
Саша села в машину и рванула вперед, возмущенно фыркнув выхлопной трубой.
Владимир остался стоять.
Вика подошла с сочувственным лицом.
– Вова… – Она не знала, что сказать дальше, и замолчала.
Владимир повернул к ней голову. Его уже давно никто не звал Вова. Только мама в далеком детстве.
– Хотите, я с ней поговорю? – предложила Вика. – Я скажу, что это я виновата. Вы ни при чем…
Владимир вытащил мобильник, торопливо набрал номер Саши. Передал свой мобильник Вике.
– Да?! – зло и отрывисто отозвалась Саша.
– Здравствуйте… Это я, Вика… – растерянно сообщила Виктория. – Нам надо поговорить.
– Какая еще Вика? О чем говорить?
– О вашем женихе.
Саша настороженно молчала, и Вика не была уверена, слышат ее или нет. Но это не имело значения. Она заговорила в пустоту:
– Вы красивая. У вас этих женихов – навалом. Какая вам разница, тот или этот? А мне – только он. Понимаете? Я его люблю с восьмого класса. Он для меня первый и последний. И единственный.
Саша Коновалова нажала отбой. В телефоне забились короткие гудки.
Владимир Петров ошеломленно смотрел на Вику.
– Вы сумасшедшая? – спросил он.
– Нет. Я нормальная. Просто у меня рушится судьба. Сейчас. В эту минуту. Не кричите на меня, если можете.
– Да я не кричу. Но у меня тоже рушится судьба. Почему вы считаете, что можете распоряжаться моей жизнью?..
Он повернулся и пошел.
– Вова! – отчаянно окликнула Виктория.
– Два условия… – Владимир Петров остановился на мгновение и выбросил перед собой два пальца. – Первое – чтобы я вас больше не видел, второе – чтобы я вас больше не слышал. А сумасшедшая вы или нет – мне все равно.
Владимир ушел. Вика заплакала.
Подошел капитан Рогожкин и приложил руку к козырьку.
– Разрешите вас препроводить домой на нашей машине. А товарищ жених не прав. Но задержать его мы не можем.