О любви
Шрифт:
Дарилла не сразу смогла расслабиться. Место всё же незнакомое, на благоразумие Вианиши она не очень надеялась, а тут ещё и платье, в которое девушка была облачена... Неуютно она себя чувствовала. Но немногочисленные посетители не обращали на них внимания. Просто угрюмо глядели в свои тарелки и жевали. Пару раз кое-кто посмотрел на них, но тут же отвёл глаза. Дарилла заподозрила, что все эти мужчины - женщин среди них не было - и есть пресловутая охрана Вианиши.
Обеденная трапеза началась вообще-то прилично. Девушки спокойно принялись за еду, изредка перебрасываясь парой-другой
– Эх, - Вианиша тоскливо посмотрела ему вслед, - сейчас нажалуется брату, что мы безбожно пьём. И нас заберут.
– Да чтоб его боги наказали за такую ложь!
– Дариллу совершенно искренне возмутило предполагаемое поведение мужчины.
Следом за оборотнем тут же вышел ещё один мужчина. Высокий такой, с кучерявыми чёрными волосами. Подвыпившей Дарилле даже показалось, что у него глаза красные.
Девушки, рассудив, что их сейчас всё равно нагло оболгут, заказали бутылку вина. Хозяин вздохнул, виновато посмотрел на других посетителей и пошёл за требуемым. К тому моменту, когда товарищи оборотня, что ушёл почти часом ранее, опять заволновались, девушки уже почти прикончили бутылку и вовсю горланили песни, хвастаясь друг перед другом знанием весёлых песенок. У Дариллы репертуар оказался побольше и понеприличнее. Всё же она больше четырёх лет шастала по тавернам и кабакам и чего только не успела наслушаться. Вианиша хихикала, хотя не всё понимала, но это было и неважно. Даже серьёзные оборотни нет-нет да улыбались.
На шум веселья в таверну потянулись и другие посетители. Внучку консера многие из них узнали сразу, поэтому к столу девушек соваться не стали. Но кто-то из слушателей сподобился заказать певуньям вторую бутылку. Один мужчина с тонкими щеголеватыми усиками даже подпевал девушкам, а порой и подсказывал, если те забывали слова. Правда, когда вернулся кучерявый мужчина, он исчез. Натурально исчез. Прямо на глазах у Дариллы. Но ей тогда это странным не показалось.
После второй бутылки вина гостьи впали в тоску и печаль.
– У него глаза такие!..
– Вианиша восторженно развела руками.
– Серые... нет, голубые, - лицо девушки озадаченно вытянулось, и она зачем-то посмотрела на свои пальцы.
– Зелёные? Не-не, жёл... Не-е-е! Они у него на букву «су».
– У кого?
– Дарилла по-совиному посмотрела на оборотницу.
Та смутилась.
– Ну, у него...
– А-а-а, - понимающе протянула Дарилла.
– У моего тоже вот такие, - она приставила ладони к глазам и растопырила пальцы.
Выглядело ужасненько, но Вианиша восхищённо выдохнула.
– Глазастенький...
– Только не любит меня, - Дарилла нахмурилась.
– Ползает вокруг, посматривает, улыбается... Но не любит!
– Поганец, - Вианиша гневно бухнула кулаком по столу.
– Ты его за хвост схвати и скажи, что он твой. А то он, может, ещё не знает.
Мужчины вокруг загоготали. В большинстве своём оборотни, они
– Точно!
– глаза Дариллы загорелись.
– Слушай, а ведь ещё никто не знает, что он мой. Ой, уведут, - запереживала девушка.
Она вскочила, покачнулась и ухватилась за край стола. Мир опасно накренился. Но Дарилле не показалось это странным. Наоборот, она считала, что мир и должен себя так вести: танцевать, прыгать и сбивать с ног.
С трудом забравшись на стул, Дарилла перебралась на стол и на всю таверну проорала:
– Он мой! Слышали? Моё! Эй, ты!
– её палец уткнулся в хозяина, а глаза угрожающе прищурились.
– Даже сметь не думай у меня его увести!
Новая волна гогота прокатилась по таверне. Хозяин побагровел, но привычно стерпел. Гости у него частенько были видными горожанами, грубить которым было очень опасно. Вот и сносил все пьяные чудачества.
– Помилуйте, госпожа, - развёл он руками.
– Я только по бабонькам.
– А он не бабонька, понял?!
– Дарилла продолжала угрожающе смотреть на него.
Ещё один мужчина из компании серьёзных оборотней вскочил и метнулся к дверям. Увидев его, Дарилла прокричала ему вслед.
– Правильно, беги! Всем скажи: мой он!
«Гонец» распахнул дверь и столкнулся с посетителем, который как раз хотел зайти. То есть заползти. Оборотень быстро оправился от удивления и посторонился, пропуская внутрь гостя консера. Увидев нового посетителя, Дарилла улыбнулась и радостно известила:
– Моё приползло!
В таверне мигом воцарилась гробовая тишина. Посетители, кто ошеломлённо, кто испуганно, смотрели на хвостатое «моё». Наагасах, увидев раскрасневшуюся и весёлую девушку на столе, помрачнел. Хвост его недовольно вильнул из стороны в сторону, случайно подвинув один из столов. Но мужчины, сидящие за ним, даже не подумали возмутиться.
Из-за спины замершего на месте нага внутрь протиснулся недовольный господин Вахеш. Увидев его, многие из посетителей тут же уткнулись в свои тарелки и кружки, старательно делая вид, что они и думать не смели глядеть на сестру будущего консера.
Дарилла гордо осмотрелась и заявила, указав на наагасаха:
– Вот это всё моё! Ясно? Даже не облизывайтесь. Это мой мужик!
В жутких глазах нага появилась растерянность, и он обескураженно моргнул.
– И ты!
– Дарилла грозно посмотрела на Риалаша.
– Запомни: ты мой!
– Да, так его!
– подбодрила подругу Вианиша.
Рот Риалаша приоткрылся. Когда ему сообщили, что Дарилла напилась в компании Вианиши, он успел напридумывать себе множество картинок, которые ожидали его здесь, вплоть до того что Дарилла будет с гигиканьем скакать по таверне на чьей-то спине. Но мужчина совершенно не ожидал, что она осмелится заявить свои права на него. И это было... неожиданно приятно. «Мой!». По телу разлилось тепло. «Всё моё!». Как смело. И так правильно. Он всё это время стремился сделать девушку своей и ни разу не подумал о том, что принадлежать кому-то тоже приятно. Стать чьим-то.