О людях и нелюдях
Шрифт:
Практического опыта в близких отношениях с мужчинами у Винки за время жизни с оборотнями почти не прибавилось, зато новых сведений от рыжего она почерпнула множество.
— Я пожалуюсь господину… — начал было оруженосец.
— Не советую время тратить! — отмахнулся Вьюн. — Он меня хорошо знает. А я — его. И к цветочку его ненаглядному даже пальцем не притронусь, не говоря уж… — хихикнул, — о языке.
Пока кошак препирался с мальчишкой, отряд остановился перед воротами. Воевода подошел к створкам и постучал.
— Отворяйте! — крикнул погромче. — Дружина вернулась!
Ворота со скрипом раскрылись, и воины двинулись внутрь.
— Мы,
— Хорошо, — кивнул пес. — Так и впрямь лучше. Только, пожалуйста, не режьте скот с пастбищ. Я распоряжусь, чтобы вам выделили провизии.
Когда Дрозд вошел во двор родного замка, все еще не веря, что ступает по знакомым с детства камням, его уже встречал управляющий Соколиного, Лебедь. Он, как показалось псу, мало изменился, только волосы стали совсем седым, спина же оставалась прямой, плечи — широкими. Мужчина подошел вплотную к нелюдю, взглянул в лицо.
— Ясный княжич, — склонился в поклоне.
— Тебе не требуется доказательств, что я это я? — удивился Дрозд.
— Я стар, и помню ваших родителей молодыми, господин, — ответил Лебедь. — Вы слишком похожи на отца, каким он был в ваши годы. А глаза вам достались от матери…
— Теперь я тоже это знаю, — кивнул оборотень. — Ну что ж, давайте покончим со всем, предписанным законом…
И Дрозд, поднявшись на ступени парадного входа, коротко рассказал дружинникам и собравшейся во дворе челяди о том, как попал в плен, был превращен в нелюдя, бежал с помощью старого лекаря, а потом не один год скитался по дорогам. Упомянул он и о службе в Яре, и о встрече с государем Беркутом, и, конечно, о последних днях своего отца. Известие о смерти старого князя будто согнуло спину Лебедя, да и остальная челядь заметно опечалилась.
— Ясный князь, не знаете ли, что с моим сыном? — из толпы выступил обеспокоенный виночерпий. Из-за его плеча выглядывало бледное лицо матери Лиственя.
— Эй, оруженосец! — крикнул Дрозд. Воины расступились, пропуская мальчишку. — Ты что же, до сих пор не повидался с отцом и матерью?
— Простите, ясный князь, — паренек залился краской не хуже Винки.
— Тут не у меня нужно прощения просить, а у них, — пес кивнул на вмиг ставшего счастливым виночерпия и его жену, потом поманил подошедшую вслед за Лиственем Винку. Девушка, смущаясь, поднялась по ступенькам и встала рядом с Дроздом. — А это моя невеста, — князь вновь обратился к подданным. — Она останется в замке, пока я буду ездить по Северным землям… — уши оборотня разобрали пронесшийся шепоток: "Хорошенькая селяночка… или зверуха?". — Да, селяночка, — молодой Соколиный глянул на особо наблюдательных, и те мигом захлопнули рты. — Но будет вашей княгиней, хотите вы этого или нет. Она — человек, я — оборотень. Понимаю, что вас гложет еще один вопрос. Отвечаю: перекидываюсь в черного пса. Показывать не буду, со временем сами увидите, — усмехнулся холодно, будто острый месяц прорезался из-за туч зимней ночью, даже Винка поежилась. — А теперь я приму присягу… У тех, кто захочет ее принести.
На колени опустились все до единого, и через мгновение слова произносимой хором клятвы эхом отражались от стен, которые слышали их далеко не в первый раз.
Дрозд не стал задерживаться в замке. Написал Беркуту подробный отчет о недавних событиях и велел управляющему отправить грамоту в Венцеград с Вороном, когда
С Винкой Дрозд прощался отчасти с облегчением (наконец-то она дома, где ей ничего не угрожает), отчасти с грустью. Останься они в Яре, уже стали б мужем и женой, а теперь все снова откладывается до ясеня верхушки, еловой макушки, как говаривали в Ладе. Хорошо еще, что, вопреки опасениям молодого князя, женщины в замке остались. Дрозд препоручил Винку заботам старой Медуницы, прислуживавшей еще его матери. Листвень было обрадовался, но пес не замедлил сообщить оруженосцу, что его служба пока не меняется.
— Я почти сразу уеду и не знаю, когда вернусь. Виночке будет тоскливо среди незнакомых. Тебя она хоть немного знает, а ты прекрасно знаешь замок и окрестности. Покажи ей все, расскажи. Грамоте учен? — Огорченный паренек кивнул. — Научи ее. И не вздумай издеваться или клинья подбивать. Она — твоя будущая госпожа. Понял?
— Чего уж тут не понять… — пробормотал Листвень, — …ясный князь.
— То-то же, — усмехнулся Дрозд. — Не огорчайся. У тебя еще все впереди. И служба, и девушки.
У молодого князя до отъезда оставалось еще одно дело. Держа в одной руке факел, в другой — маленький узелок, он спустился по каменной лестнице, которая вела в усыпальницу Соколиных. Место упокоения хозяев замка было вырублено прямо в Грозовом утесе, и в рукотворной пещере царила давящая подземная тьма, непроницаемая даже для глаз нелюдя.
Дрозд открыл покрытую паутиной дверь, вставил факел в крепление на стене. Подошел к постаменту с одинокой каменной урной посередине, положил рядом с ней узелок с прахом отца.
— Я верю, ты уже встретился со своей княгиней в полуденных кущах, — прошептал чуть слышно. — Оставайтесь и здесь вместе, доколе стоит Грозовой утес… — опустился на колени и застыл в молчании.
Потом встал, шагнул к каменному гробу брата, провел рукой по пыльной крышке.
— Прости, что я занял твое место, Сапсан, — проговорил тихо и вышел.
X
Медуница Винке понравилась: уверенная, спокойная старая женщина, преисполненная достоинства. Но девушка почти сразу заметила, что сама симпатии не вызвала. Служанка и на Дрозда глянула весьма сурово, но тот только рассмеялся.
— Медуня, я завтра уеду и вернусь не скоро. Твои варенья в безопасности. Да и потом запирать их от меня на три замка не нужно. Я сладкое разлюбил, теперь мясо предпочитаю, а иногда косточки грызу.
— Лучше б вы продолжали в банки с вареньем пальцы запускать, ясный князь, — поджала губы старушка.
— Может, и лучше, — пожал плечами Дрозд. — Но случившегося не изменить. Позаботься, пожалуйста, о моей невесте. Виночка — девушка скромная и тихая. Не давай ей тосковать, покажи замок, объясни, как такое большое хозяйство вести.
— Да, ясный князь, — поклонилась Медуница, окидывая Винку придирчивым взглядом. — Поезжайте с милостью Крылатой, ни о чем не беспокойтесь.
Дрозд еще успел заглянуть к девушке, спросить, понравилась ли ей комната. Узнав, что она всем довольна, кроме предстоящей разлуки, обнял и прижал к себе.
— Виночка, радость моя, ну что я могу сделать? — прошептал, уткнувшись ей в волосы за ухом. — Дождемся осени, к этому времени я разберусь с первоочередными делами и, надеюсь, смогу большую часть времени жить в замке. Тогда и поженимся. Не грусти… — хотел еще что-то сказать, но его окликнули из-за двери.