О носах и замка?х
Шрифт:
— Вы знаете, что подобные вторжения от частных лиц незаконны?! — скрипнув зубами, сказал доктор Доу. — Я буду жаловаться.
— Все законно, господин доктор.
— На каких основаниях вы проводите обыск в моем доме?!
— Мы обладаем широким спектром полномочий, господин доктор, — ответил мистер Ратц, — для эффективного расследования ограбления «Ригсберг-банка» и преследования любого, кто покажется нам хоть немного подозрительным в связи с этим делом.
Доктор Доу хотел что-то ответить на это, но мистер Ратц резким движением вскинул руку, прерывая его.
— Не
Последний, помимо самого мистера Ратца, оставшийся в гостиной клерк по особо важным делам продемонстрировал доктору туго набитый портфель.
— Вот сколько бумаг требуется для того, чтобы получить все основания для ведения расследования, дозволенного проникновения в дома подозреваемых лиц, обысков и задержаний, но, помимо прочего, также и для того, чтобы просто задавать вопросы, хоть как-то связанные с ограблением по адресу площадь Неми-Дрё, дом № 7.
— С каких это пор нужны какие-то бумаги, чтобы просто задавать вопросы?! — возмутился доктор.
— С недавних пор и во всем, что касается этого дела. Так что, господин доктор, если у вас отсутствует хотя бы одна из данных бумаг… прошу меня простить. Надеюсь, я в полной и предельно развернутой форме ответил на ваше опротестование.
— С чего вы вообще взяли, что ваш беглец здесь? — гневно спросил доктор Доу.
— Заверяю вас, у нас имеются сведения, заслуживающие доверия. И я оставляю за собой право опустить подробности. К тому же мистер Фиш ранен, а вы — доктор. Поэтому его местонахождение здесь вполне логично. Вы лучше расскажите, пока мои люди ищут беглеца, почему вы решили встрять в это расследование?
— Обстоятельства сложились таким образом, что нельзя было оставаться в стороне. И я… — доктор выдержал паузу (несмотря на то, что всегда с подозрением относился к людям, которые в разговорах выдерживают умышленные многозначительные паузы), — оставляю за собой право опустить подробности. А еще я оставляю за собой право отправиться к господину комиссару Тремпл-Толл в ту же секунду, как вы покинете мой дом.
Мистер Ратц расстегнул одну из пуговиц пальто, засунул под него руку и достал жилетные часы на такой же внешне неприметной, как и он сам, цепочке, откинул крышку.
— Вы можете обжаловать произведенную нами процедуру у господина комиссара, можете обратиться напрямую к достопочтенному судье Сомму, а можете просто смириться. Это поливариантно.
— Поливариантно?
Мистер Ратц слегка нахмурился. Он не понимал, в чем состоит суть претензии. Что касается доктора Доу, то он, благодаря своей практике, постоянно имел дело с совершенно разными людьми. И хуже личностей, которые употребляли слова, вроде «всамделишный», как тот же констебль Хоппер, для него были только те, кто изъяснялся на языке столь переусложненном, что ему место и судьба быть забытыми и сожженными в старых, никому не нужных библиотеках.
— Любые ваши обжалования ответа не получат, — продолжил мистер Ратц. — Дело касается важных персон. И важные персоны вернут свою собственность и защитят свою репутацию при любом варианте стечения обстоятельств.
— Эй! Отпустите меня! — раздалось вдруг сверху. — Ледяные руки! Уберите руки! Или хотя бы подогрейте их!
— Сэр, мы нашли кое-кого! — доложил один из агентов Ратца.
Джаспер распахнул глаза, рот и вообще все, что можно было распахнуть. Лицо доктора замерло и превратилось в маску. До сих пор он полагал, что его удивить практически невозможно. Что ж, кое-кому удалось ухватиться именно за это эфемерное «практически».
Два клерка по особо важным делам под руки спустили вниз бешено дергающегося и… совершенно обнаженного Бикни, который прикрывался собственной шляпой-котелком. Его бледная кожа сильно контрастировала с рыжей бородой и взлохмаченными волосами.
— Сэр, если вы будете продолжать кусаться, мы будем вынуждены засунуть вам в рот кляп, — сообщил один из удерживающих Бикни банковских агентов. — Это официальное уведомление и предупреждение.
— Док! — воскликнул голый человек. — Что происходит?!
— Кто вы такой? Представьтесь! — велел Ратц.
— Мое имя Бик… Биквин Банниферт! Я пациент доктора Доу! Никого не трогал! Ничего ни у кого не крал!
Доктор едва сдержался, чтобы не поднести ладонь к глазам. Кажется, Бикни не совсем понял, что значит быть пациентом, или же, наоборот, слишком уж вошел в роль и решил сыграть ее предельно убедительно, словно наутро его ждали критические рецензии во всех театральных изданиях.
— Ваш род деятельности?
— Я служу клерком в конторе… эээ… «Артурус и Клокворкс», и у меня хрюкинская чесотка! Очень заразная! Очень-очень заразная!
Клерки по особо важным делам не повели и бровью.
— Сэр, мы приносим вам свои извинения за причиненные неудобства, — сказал мистер Ратц. — Стойте смирно, не пытайтесь царапаться, вырываться, кусаться и заражать моих людей вашей чесоткой, и скоро все закончится…
Вскоре в гостиной собрались все агенты, посланные на розыски. Доктор Доу выглядел спокойным, но Джаспер знал, что он прикидывается. Мальчику даже показалось, что дядюшка как-то слишком уж резко взглянул на клерка, отправленного на чердак, словно тот и правда мог там что-то обнаружить. Но ведь мистер Фиш был спрятан в подземном ходу! Это было подозрительно…