О расовых доктринах: несостоятельны, но правдоподобны

СССР Внутренний Предиктор

Поскольку об источнике вооружения Чемберлен писал сам (демоны), а Гитлер воспринял расовую доктрину, в том числе, и из работ за подписью Чемберлена и почтил похороны этого расиста своим присутствием, то сатанизм гитлеризма — это не образное выражение, а свидетельство одного из оружейников, вооруживших Гитлера идеологически.

[9] С момента выхода в свет цитируемого словаря в ЮАР произошли серьезные политические изменения, но проблемы расовых отношений вряд ли разрешились сами собой.

[10] В упомянутом сборнике "Расовый смысл русской идеи" (стр. 3) сообщается, что "слово "RASA" пришло из санскрита —

древнейшего языка индоариев времён начал формирования этой общности, когда еще не было народов в их современном социальном понимании и когда ещё не было множества национальных языков, ныне эту общность представляющих. Именно биологическое единство крови и ареала обитания являлось тогда связующей основой между людьми. Социальные, политические, культурные, религиозные различия возникли много позже и нарушили эту общность.

Таким образом возникновение слова "RASA" относится к эпохе праистории.

В наиболее авторитетном на сегодняшний день оксфордском словаре под редакцией сэра Моньера-Вильямса слово RASA трактуется как "лучшая часть чего-либо, эссенция, сок из фруктов, сироп, микстура, эликсир" — словом, концентрированное вкусовое выражение. От корневой основы образуется еще несколько десятков производных слов, несущих в себе тот же главный принципиальный смысл: RASA — это основополагающая оценочная категория причем не только в материальной сфере, но также и в области трансцендентальных идей и понятий. RASA — это атом, неизменная единица вкусового и, шире, оценочного мировосприятия вообще. Образно говоря, RASA — это эталон, соизмеряющий бытие во всём множестве его проявлений: от цвета, запаха, вкуса и прикосновения вплоть до тончайших флюидов чувственного религиозного состояния и свободного от эмоций чистого разума.

RASA — универсальный критерий, на основе которого затем складываются более сложные и конкретные оценочные критерии. Таким образом, термин RASA обозначает одно из основополагающих понятий древнейшего на земле языка, ибо восходит к самым началам формирования языка как такового. Когда древнейший индоевропеец принялся сравнивать различные вещи, ему понадобилась некая изначальная оценочная категория, желаемый эталон совершенства. По-видимому, так в глубинах архетипа и запечатлелось слово "RASA".

Совершенно очевидно, что, рассуждая о качестве окружающего его мира, человек начал применять это слово в первую очередь к своим собственным собратьям, оценивая с его помощью людей из соседних и дальних племен. Именно так этот термин и наполнился антропологическим, а затем и социальным смыслом.

В Европу санскритское слово RASA первыми привезли португальцы после открытия Индии, но в обиход оно вошло лишь в 1672 году с подачи известного французского путешественника Франсуа Бернье. Французское LA RACE имело вначале сугубо этнографический смысл".

Многое из сказанного в приведенном фрагменте вовсе не "очевидно" и не "по-видимому", а только умозрительно и предположительно. Тем не менее санскрит и русский языки — родственные языки. Но прямых следов такого, возводимого к санскриту, пониманию слова "раса" в современном русском языке найти затруднительно, разве что простонародное самоназвание страны — Расея, Рассея содержит в себе непосредственно блок "РАС". Однако связь "Расеи" с "расой" неоднозначна, поскольку есть и другая возможность понимания внутреннего смысла "РА-сеи", указующая на имя древнеегипетского солнечного бога Ра.

[11] Из дикой природы первозданный человек вышел в каменный

век либо в каменный век он скатился в результате глобальной катастрофы, уничтожившей культуру (прежде всего духовную — эгрегоры), предшествующей глобальной цивилизации, в ходе которой вследствие разрушения эгрегоров (коллективной духовности) большинство выживших индивидуально обеспамятовало и одичало почти, что до животного уровня, сохранив однако потенциал развития как личностного, так и коллективного.

[12] Иными словами революции 1917 г. и гражданская война после них, если признавать биологическую подоплеку событий и быть до конца последовательным, представляют собой не только расистский иудейский государственный переворот, но и войну в пределах не иудейского многонационального общества между одними родами (кланами) и другими родами. Это так, поскольку в сословно-кастовом обществе, каковым было общество Российской империи, в каждой её нации, если пользоваться терминологией И.Р.Шафаревича (см. его работу "Русофобия"), "чернь" образовывала собой "большой народ", а правящая "элита" образовывала собой "малый народ". Их генеалогические линии редко когда пересекались, а доктрина о биологической неполноценности "черни" лежала в основе политики сословного государства на протяжении тысячелетия. Поэтому, если последовательно проводить, расово-евгенические взгляды в интерпретацию событий российской истории, то к 1917 г. в каждом из народов России было по существу два кровно обособленных народа, даже не всегда говорящих на одном и том же языке, но имеющих одно и то же наименование.

За годы советской власти снова успело сложиться разделение общества на "малый народ" ("элиту") и "большой народ" (рабочее быдло разных отраслей деятельности), на основе клановой замкнутости. Но официальная идеология равенства и братства всех людей мешала самопревознесению "малого народа" до небес, вследствие чего "малый народ", не согласившись обладать "элитарным" статусом мафиозно, т. е. по умолчанию, возжелал оформить его юридически и дал согласие на изменение общественного строя и разрушение государственности СССР. И напрасно в термине И.Р.Шафаревича "малый народ" увидели намек на евреев диаспоры: в библейской культуре, во всяком национальном и многонациональном обществе евреи — только часть "малого народа" — "элиты", занятой "высшими" и "престижными" видами деятельности на кланово-замкнутой основе. Причем изрядную часть еврейской составляющей "малого народа" составляют те евреи, которых еврейская же мудрость характеризует пословицей: "еврей, не умеющий стать сапожником, мечтает стать профессором" ("Карманная еврейская энциклопедия", стр. 216. Ростов-на-Дону, 1999). Причем многим из них удалось осуществить эту мечту отъявленного лодыря и неумехи.

[13] Здесь и далее подчеркивание нескольких слов подряд означает, что они образуют смысловую единицу, определяющую понятие. Понятие — однозначно определенная взаимосвязь: с одной стороны — языковых конструкций, а с другой стороны — образов явлений, свойственных как внутреннему миру индивида, так и явлений в общем всем Мире. Правильное понимание предполагает сообразность и соразмерность образов внутреннего мира индивида Объективной реальности, частью которой является он сам. Взаимное понимание людей предполагает достаточно близкое сопровождение образами внутреннего мира слушателя (читателя) слов (символов), общих для него и для автора речи (текста).