О специфике развития русской литературы XI – первой трети XVIII века: Стадии и формации
Шрифт:
Кратко охарактеризуем их.
1.3.2.1. Литературная формация XI–XV вв
Этот период в развитии русского средневекового сознания относится к теоцентризму. Для него характерен синергетический тип творчества. «Поскольку язык имеет ценность вне материально осязаемой структуры как прямое орудие Божественного Откровения» [115] , то писательство воспринимается как духовная деятельность – именно как передача этого Божественного Откровения.
115
Рикардо
Познание мира осуществляется через веру – умом, по Благодати. В основе мировосприятия лежит Священное Писание.
В «художественном сознании» этого периода отражено «историческое содержание»: рассматриваемый отрезок времени осмысляется древнерусскими книжниками как «последние времена» и ожидание Страшного суда в 1492 году. Отсюда все исторические события настоящего воспринимаются в эсхатологической перспективе. Русская история обретает Провиденциальный смысл. «Русский» осмысляется как православный, а Русская земля как оплот Православия. Русский народ становится носителем Православия до «скончания века» – концепция Илариона Киевского и древнерусских летописей.
В этот период не было единого центра летописания, но при многих монастырях Киева, Великого Новгорода, Владимира, Ростова, Суздаля, Москвы и т. д. создавались общерусские летописные своды. Характерно, что монастырское летописание на протяжении XI–XV вв. было общерусским. Летописи можно назвать доминирующими носителями основной идеи первой литературной формации. Важную роль играют жития святых и проповеди (разного рода «слова»).
«Отношение к действительности» воспроизведено в основной теме древнерусской литературы – спасения души в «будущем веке», а потому словесность носит поучительный характер, и действия, и поступки, и помыслы людей оцениваются с учетом этой важнейшей цели. При этом необходимо отметить, что речь идет о личном спасении человека.
Даже самое значительное бедствие – монголо-татарское нашествие – осмысляется через призму Божественного провидения: как наказание Руси за отход от благочестия (княжеские междоусобицы, ослабление веры в народе и усиление мирских пристрастий и т. д.), искупление грехов страданиями и стяжанием Благодати в миру и монастырях, направившихся подальше от мирской суеты в «пустыни» – в леса, на озера и острова.
«Идеологическое представление» – осмысление земной жизни как приуготовление к жизни вечной, княжеской власти – как Богом данной, а княжеского служения – как мирского служения Богу, выражавшегося в защите своего Отечества, своей православной веры и своего народа.
1.3.2.2. Литературная формация конца XV – 30-х годов XVII в
В конце XV в. – начале XVI в. происходит смена теоцентрического мировосприятия на антропоцентрическое и движение сознания от религиозного к рационалистическому.
Для второй в истории русской литературы литературной формации характерно проявление рассудочного начала в писательском творчестве.
Познание мира осуществляется все еще по Благодати, но значение обретает книжное знание и человеческий опыт. Происходит его накопление и обобщение.
Мировоззренческие процессы идут на фоне поворота истории от Древней Руси – содружества княжеств, к Московскому царству. Изменяется
В художественном сознании этой формации отражена новая эсхатологическая идея: осмысление Московского царства как последнего перед вторым пришествием Христа.
Возникает концепция коллективного спасения в благочестивом Православном царстве, хотя значимость индивидуального спасения не ослабла.
Угаснувшее было к концу XV века общерусское монастырское летописание возраждается в середине XVI века по воле государя в Москве. Составляются «Степенная книга царского родословия», огромные летописные своды, в том числе и лицевой. Летописание становится государственным, т. е. царским делом. В нем отражается царская (государственная) идеология. Сам царь курировал работу над новым летописным сводом. Ведется митрополичье, а затем, с появлением патриарха, и патриаршье летописание.
Происходит осмысление не только настоящего времени через призму будущего Страшного суда, но и собственного прошлого. После общерусской канонизации святых X–XIII вв. на двух Поместных Церковных Соборах 1547 и 1549 годов складывается понятие Святой Руси – сонма русских праведников домонгольской Руси. По сути, XVI век на Руси – это эпоха Возрождения домонгольской русской святости.
Отношения литературы к действительности выражается в стремлении выработать концепцию Православного царства, чем обусловлено доминирование в XVI в. публицистики и осознание Промысла о Московском царстве в Смутное время (начало XVII в.) в исторических сочинениях о «смуте». В начале XVII в. появляются новые исторические жанры, приходящие на смену летописям: авторские исторические хроники, частные «летописцы вкратце» и «исторические записки», в которых писатели высказывают собственные суждения на события русской истории («Временник Ивана Тимофеева», «Сказание Авраамия Палицина» и др.) и дают оценку поступкам конкретных людей и даже царей. В публицистике даже наметилась тенденция к десакрализации царской власти.
Появляется виршевая поэзия.
Литература этой формации развивается на фоне:
а) решительного поворота от великокняжеской власти и раздробленности княжеств к построению единого централизованного государства – православного Московского царства;
б) постепенного крушения предыдущего политического строя – великокняжеской власти и заменой его идеологии на царскую;
в) сдвига от религиозного сознания к светскому и рационалистическому.
Художественное сознание эпохи претворяется в ее поэтике. Развиваются новые жанры (публицистика, хронографы).
Фактически, если формально подходить к оценке соблюдения всех обозначенных признаков, мы наблюдаем смену одной глобальной «литературной эпохи» на другую. Но не изменился «тип художественного сознания». Следовательно, речь идет не о смене глобальной «литературной эпохи», а какой-то более мелкой литературной системе, входящей в состав «литературной эпохи». Именно она и названа мной «литературной формацией».
Рангом меньшая система структурно отражает более крупную, сохраняя большую часть ее признаков. Обязательно совпадает их главный объединяющий критерий, здесь – «тип художественного сознания».