О вере и душе
Шрифт:
«Проклятые святоши! – выругался про себя Чейт. – И здесь поработали! Как поймешь дикаря, если из его речи удалены все самые красочные и образные выражения?»
– Ты меня слушаешь? – спросил у Чейта абориген.
– Да-да, – быстро заверил собеседника Чейт. – Я тебя внимательно слушаю.
– Ну, так вот, если ты тоже собираешься начать учить нас, как нам нужно жить, то лучше бы тебе сразу убраться отсюда, – довольно-таки доброжелательно предупредил гостя гудос.
– Ни в коем случае! – решительно отметая подобное нелепое предположение,
Дикарь непонимающе сдвинул свои мохнатые брови к переносице.
– Ну, короче, я хочу вам кое-что предложить, – попытался объяснить иначе Чейт.
– Ты привез нам подарки? – спросил гудос.
– В каком-то роде, – не стал вдаваться в долгие объяснения Чейт.
– Показывай, – потребовал дикарь.
– У меня подарков много, – заверил гудоса Чейт. – Хватит на все ваше племя. Кстати, далеко отсюда вы живете?
– Рядом, – гудос махнул копьем куда-то в сторону. – За холмом. Я в селении самый умный, поэтому меня и послали поговорить с тобой.
– Я весьма польщен, – почтительно склонил голову Чейт. – Так, может быть, ты и отведешь меня в селение?
– Я-то отвести могу, – кивнул гудос. – Но, смотри, если ляпнешь там что-нибудь не то или не так, то пеняй потом на себя.
– В каком смысле «не то»? – уточнил Чейт.
– Не учи нас жить, – объяснил ему гудос. – Мы живем так, как сами считаем правильным.
– С этим я вполне согласен, – заверил его Чейт. – Идем.
– Идем. – Гудос двинулся вперед, указывая гостю дорогу.
– А как тебя зовут, умный? – поинтересовался у своего провожатого Чейт.
– Так и зовут – Умный, – не оборачиваясь, ответил тот.
– Хорошее имя, – похвалил Чейт.
Гудос ничего на это не ответил.
Вскоре они перевалили через вершину холма, и перед взором Чейта предстало селение гудосов во всей его красе.
В центре довольно-таки большой площадки неправильной округлой формы, трава на которой была полностью вытоптана, торчал деревянный кол, его окружали десятка полтора нелепейших строений, представляющих собой кособокие каркасы, собранные из кое-как соединенных между собой жердей, сверху на них были наброшены невыделанные шкуры, прелая солома и просто палки. Венчала картину огромная куча гниющего мусора, возвышающаяся на краю селения.
Среди хижин носились голые ребятишки, таскающие за хвосты небольших четвероногих животных, покрытых короткой рыжей шерстью. Звери клацали зубами и делали вид, что пытаются укусить своих обидчиков, но по всему было видно, что они и сами не прочь повозиться с малышней.
Идя через поселок, Чейт старался дышать как можно реже – дух здесь стоял такой тяжелый, что казалось, с каждым новым вдохом в организм проникают мириады смертоносных микробов, мгновенно берущихся за свое злокозненное дело.
Умный подвел Чейта к деревянному столбу, возле которого чернело давно прогоревшее кострище.
Чейту это почему-то
– Жди, я сейчас приведу Унылого, – сказал Умный.
Чейт хотел было спросить, кто такой Унылый, но его провожатый уже нырнул под полог ближайшей хибары.
Чейт остался стоять, окруженный толпой сосущих пальцы голых ребятишек, молча взирающих на странного пришельца.
Вскоре из хибары вышел Умный в сопровождении невероятно толстого угрюмого гудоса, одетого в такую же меховую доху. Должно быть, это и был Унылый, хотя Чейт скорее уж назвал бы его Мрачным.
Подойдя к Чейту, Унылый окинул его неприязненным взглядом. Вид у него был такой, словно по какому-то совершенно незначительному пустяку его оторвали от чрезвычайно важного дела.
– Этот, что ли? – спросил он у Умного.
Тот молча кивнул.
– Ну, давай сюда свои подарки. – Унылый лениво протянул вперед перепачканную чем-то черным руку.
– Один момент, – вежливо остановил его Чейт. – Насколько я понимаю, я имею честь разговаривать с вождем племени?
– Перед тобой старший отец нашего селения, – ответил ему Умный.
– Полагаю, что это одно и тоже, – сделал свой вывод Чейт. – Уважаемый Унылый, я хочу предложить вам вещь, все удивительные качества которой вы, несомненно, сами сможете оценить по достоинству.
– Ну так давай ее сюда, – снова потребовал Унылый.
– Видите ли, уважаемый Унылый, я могу предложить в точности такие же вещи не только вам одному, но и всем жителям вашего селения, а также и вашим соседям, с которыми вы находитесь в мире. Поэтому будет лучше, если вы соберете всех жителей вашего поселка, чтобы я не рассказывал о назначении этой вещи каждому в отдельности.
– По-моему, этот тип пытается учить меня, как и что я должен делать, – обращаясь к Умному, недовольно произнес Унылый.
После этого он выдал довольно-таки длинную фразу, переводить которую переводчик отказался полностью.
– Вы меня неправильно поняли, – поспешил протестующе взмахнуть руками Чейт. – Я вовсе не намеревался давать вам совет, а всего лишь пытался предвосхитить ваше мудрое решение.
Унылый вопросительно глянул на Умного.
Тот молча наклонил голову.
– Хорошо, – благосклонно повел подбородком Унылый. – Давайте всех сюда.
Толпившиеся вокруг голые ребятишки, словно только того и ждали, мигом кинулись по хибарам, выкрикивая на бегу имена своих родителей.
Решив, должно быть, что ему не хватает солидности, Унылый отобрал копье у Умного и теперь стоял, опираясь на него, словно на кардинальский посох.
– Смотри, приятель, – покосившись на Чейта, негромко, но очень весомо произнес Унылый. – Если окажется, что твои подарки не стоят того, чтобы поднимать на ноги все селение, мне придется придумать для тебя какую-нибудь особо утонченно-жестокую казнь.