О вере и душе
Шрифт:
Чейт, признаться, был несколько смущен тем, что простое слово так поразило чудаковатого монаха.
– При том, – несколько неуверенно ответил он, – что, когда
Брат Иероним завыл, как смертельно раненный волк, упал на колени и, обхватив голову руками, несколько раз с силой стукнулся лбом о пол.
– Горе нам! – истошно завопил он. – Горе всем нам, грешным!
Чейт и отец Спиридон одновременно вскочили на ноги.
Чейт хотел было броситься к монаху, но его опередил властный голос священнослужителя:
– Брат Иероним! Прекрати юродствовать и внятно объясни мне, в чем дело!
– В чем дело? – Монах приподнял от пола заплаканное лицо. – Дело в том, что на языке гудосов слово «ва-стук» означает вовсе не душу, а половую потенцию! Теперь представьте
Отец Спиридон упал в кресло. Если бы глаза его обладали способностью метать молнии, то Чейт уже был бы превращен в горстку пепла. А брат Иероним смотрел на него так, словно готов был зубами вцепиться ему в глотку.
– Послушайте, а почему бы вам не заняться лечением половых расстройств, – пытаясь как-то сгладить возникшую неловкость, предложил Чейт. – Если на гудосов это подействовало…
– Убирайся! – заорал на Чейта отец Спиридон.
Кредитка находилась у Чейта в кармане, а больше ему ничего не было нужно от святых отцов. Теперь путь его лежал на пересадочную станцию Ду-Боп, где его ожидал собственный корабль, а значит, и возможность начать собственное, не зависящее ни от кого дело.
Из всей этой истории Чейт сделал для себя единственный вывод: чужая душа – потемки.