О возвращении забыть
Шрифт:
– Опс.
– Ого!
Ковальский повернулся к изумлённым товарищам:
– Понятно теперь? Так лопаются глаза, лёгкие и мочевые пузыри человека, попавшего в "жарку". Остальное сгорает в три секунды в тысячах градусах, не оставляя даже пепла!
– Япона маха! Куда мы попали?!
Из шоковой прострации вывел всех опять Ковальский:
– Прошу тишины! Определим контуры "жарки", постараемся вытащить пострадавших и уходим. Договорились?
– Лады, Ковальский! Работаем.
Используя ПДА, определяющий
От бывшего пола некогда чистого, ухоженного цеха остались только пятачки ровного бетона и рельсов. Кругом кучи строительного мусора, остовы станков и оборудования, арматуры, пыльная взвесь и сплошные аномалии.
Со слов Ковальского, строго запретившего ступать в стороны от его следов, здесь, в цеху, находились какие-то "жарки", "кисели", "зыби" и "газировки". Брошенные камушки и куски сварки, а также валяющиеся всюду останки уродливых животных и скелетов людей воочию подтверждали его предостережения.
Группа двигалась в час по чайной ложке, словно по минному полю, постоянно чертыхаясь и ругаясь. И вообще, состояние людей оставляло желать лучшего. Нервный срыв, упадок сил, физические неудобства и страх обуревали всеми, сводя общий моральный потенциал к нулю. Кто молил бога, кто угрожал и злился, а кто-то ойкал и стонал, мелкими шажками двигаясь за проводником с прибором в руке. Цепочка обогнула горячую субстанцию, прижатую к лестнице, и скучковалась в указанном Ковальским месте, возле Рогожина.
Вид полковника заставил до скрипа сжать зубы и до хруста кулаки. Ноги и часть тазовой части сильно обгорели, тлела униформа на правой руке. РЗК, может быть, и спас бы, но он был ранее отдан Анжеле. Кто бы знал!
Командир тихо постанывал, будучи в полубеспамятстве. Руки раскинуты, дым и запах от обожжённого тела и снаряги пронзали лёгкие товарищей больнее любого оружия.
– Док, быстро укол ему!
– Никита подтолкнул Дена.
– Давай подальше от огня. Атас, команди-ир! Как же так?!
– Осторожней, мужики!
– Аккуратно.
– Руку держи. Снимите шлем. Не трогай там...
Шёпот шёл отовсюду. Несколько человек рьяно взялись за полковника, осторожно оттаскивая его от аномалии.
– Командир. Потрогай БК у него, если накалились гранаты, то могут рвануть!
Почти все обернулись к говорившему - пленный наемник в наручниках стоял поодаль, утирая чумазое потное лицо. Рядом сидел на корточках чеченец, также сцепленный по запястьям.
Никита нервно глянул по сторонам и успокоился, заметив кивок рядового Димона. Он сидел на корточках с автоматом на коленях стволом в сторону пленных и дал понять, что бдит, что всё под контролем.
Никита не мог освободить руку от перчатки - на нем был цельнолитой РЗК, за него боекомплект в разгрузочном
– Горячие так-то!
– заметил он, поглаживая ладонью гильзы гранат к ГП-30.
– Надо бы снять.
– Толку-то? Охлаждать всё равно нельзя, - вздохнул Орк, поправляя свой БК.
Полозков вколол командиру антишок, затем было занялся его закопчённым лицом, но Ковальский поторопил:
– Нужно уходить отсюда! Опасно. Найти помещение получше, осмотреться, оборониться и заняться раненым. Смотри, командир!
Народ проследил за его взглядом в сторону Топоркова.
– Ну да, Никит, ты щас по уставу и субординации за главного!
– поднялся с корточек Холод.
Остальные закивали, выжидающе глядя на Никиту.
– Лады. Слушай приказ!
– Никита оглянулся, зажёг фонарик, поводя по фигурам и темени корпуса.
– Берём Рогожина и его снарягу, идём, ищем дверь, ворота, выход. Что будет. Ковальский первым. Балон? Ну, ты знаешь! Холод и Орк, на вас сектора возможного обстрела. Ясно?
– Есть, командир!
– Петро, береги заряды - температура высокая. И страхуй Фифу.
– Я не Фифа, блин!
– гаркнула в "Панораме" Анжела.
– Замолкни, боец! Ты теперь боец спецназа...
– Топорков обвёл взглядом бывших заложников и учёного, - вы все теперь солдаты, рядовые бойцы группы особого назначения "Шурави". Наша задача - оценить уровень опасности здесь, в незнакомом месте, обстановку и найти выход из этого здания. В дальнейшие планы посвящу при необходимости. Но главная задача всех - остаться в живых! Бдеть в оба. Быть готовыми отразить любую опасность. И держаться вместе! Пока мы все вместе, мы группа, отряд, мы сила! Ясно?
Закивали, задакали.
– Я, Полкан, Родео и Семаков несём раненого. Пыть-Ях?
– Я.
– Связь мне. Связь со штабом, ёпрст!
– Есть.
– Ковальский. Наша судьба щас в твоих руках и зависит от твоего опыта! Ты, видно, бывал здесь. Веди, СБУ.
– Есть, командир. Не здесь, но недалеко точно был!
– криво усмехнулся крепыш и повернулся с лучом тактического фонарика, шаря им по округе.
– А где мы вообще?
– прошептал ботаник Георгий, поправляя лямку рюкзака и трубу гранатомёта.
– Скоро узнаем, биолог ты наш, скоро узнаем всё!
– Никита пропустил мимо себя несколько человек, дружески похлопывая их по плечам, кивнул Димону и обратился к наёмнику: - Кэп, надеюсь в минуты опасности и риска вы с бородатым этим не выкинете никаких финтов?! Иначе выкину я вас... например, в "жарку" или куда похлеще, а?!
– Командир. Не нужно всяких этих угроз, и если... Сам знаю, обижу снова - мне стенка! Знаю я об этом. И не отождествляй меня, офицера, с этим чесоточным бандюком, без портков лазающим по козлиным тропам.