Оазис любви
Шрифт:
— О'кей, кроме одного. — Его взгляд скользнул по Бартоломью. Потом он оценивающе взглянул на нее. — Ох, по-моему, Аманда, у нас есть общее в двух вещах. Даже ты не сможешь отрицать. Мы провели несколько часов, доказывая это друг Другу.
— Секс — недостаточная основа для отношений. — Аманда покраснела. — Ты это так же хорошо знаешь, как и я-Я всегда считал, что это чертовски хорошее начало. Но не хотел бы связываться с твоими предрассудками.
Сердце непослушно бухало в груди, как она ни старалась оставаться холодной. Конечно, нет большего счастья, чем Бартоломью, но… какой же все-таки она была
— Черт с ним, с блокнотом, — проговорила Аманда. — Только скажи, что ты знаешь. У меня хорошая память.
— А у меня нет.
— Что ты имеешь в виду? — У нее сжалось сердце.
— Я не могу моментально выдать тебе эти сведения. Нужно время, чтобы подумать, спросить у людей… Так ты хотела посмотреть на сагуаросы или нет?
— Неважно. — Аманда предвидела, куда приведет его предложение. — По-моему, будет лучше, если мы расстанемся как можно скорее. Меня вполне устроит письмо. Теперь ты знаешь, что мне нужно, и можешь прислать сведения в агентство.
— Испугалась, Аманда?
— Чего? — Пульс опять помчался как бешеный. В ответ Чейз понимающе улыбнулся, продемонстрировав знаменитые ямочки. — Конечно, нет!
— Тогда, позволь, я привяжу малыша в детской корзине, и мы поедем на ранчо. А по дороге я покажу тебе сагуаросы.
Глава 3
Бартоломью спал всю дорогу до ранчо, и Аманда получила возможность, разинув рот, удивляться незнакомым местам. Привыкнув к пологим склонам гор Адирондак, она потрясение разглядывала зубчатые пики Санта-Каталины, высившиеся над Тасконом. Дорога к «Истинной любви» петляла вокруг обрывистых склонов. К тому времени, когда Чейз свернул на проселок, Аманда увидела столько сагуаросов и других колючих растений, что ей хватило бы впечатлений на всю оставшуюся жизнь. Неожиданно захотелось одеть в броню нежное тело Бартоломью, чтобы защитить его от острых шипов.
Чейз вел фургон молча, и суровое выражение лица как нельзя лучше гармонировало с окружающим пейзажем. Если бы ее так отчаянно не сверлила мысль о необходимости получить сведения о его семье, она бы немедленно вернулась в аэропорт. Вопрос о том, есть ли у нее другие мужчины, по-видимому, означает, что он не прочь возобновить их сексуальные отношения. Если так, то его ждет разочарование. У нее нет намерения повторять случившееся. А может быть, он всего лишь хочет провести побольше времени с Бартоломью? Вряд ли стоит отказывать ему в этом, учитывая необходимость в медицинских сведениях о его семье. Только она боялась, что он слишком привяжется к малышу.
Фургон подпрыгнул на яме посреди грязной дороги, и Чейз беззвучно выругался.
— Спина? — спросила она, с опозданием вспомнив, что два месяца назад он лежал в больнице.
— Нет. Боюсь, что проснется малыш, — ответил Чейз.
— Не беспокойся. — Его слова неожиданно тронули ее. — Он проспит, пока не остановится фургон. Как твоя спина?
— Неплохо.
— Но ты оставил работу на грузовике из-за спины, правда ведь?
— Физиотерапевты сказали, что пройдет по меньшей мере год,
Не трудно вообразить, как он скачет по этой дикой земле. Наверное, так же, как и сидит за рулем мощного грузовика. Оба образа вызвали у Аманды волну сексуального желания. Но однажды она уже уступила подобной слабости — за что заплатила высокую цену. Вторая уступка поставит под угрозу всю ее дальнейшую жизнь.
— По-моему, здешний климат помогает лечить боли в спине. — Она подняла волосы, чтобы прохлада от кондиционера достигала шеи.
Чейз посмотрел на нее потемневшим взглядом, и Аманда тут же вспомнила его замечание об этом жесте. Чейз назвал его «чертовски сексуальным». Аманда смущенно опустила волосы и рассыпала их по плечам. Она вовсе не собиралась соблазнять Чейза.
— Да, жаркая погода помогает, — немного спустя проговорил Чейз. — И старший конюх, Ли Синглтон, тоже. У нее удивительный метод массажа.
— О! — Вспышка ревности застала Аманду врасплох. У нее не было права на подобные чувства. Не морочит ли она себе голову, не отрицает ли истинную причину, по какой приехала в Аризону? — Тебе повезло, что ты нашел такого человека.
— Ли очаровательная женщина. Раньше я никогда не верил в психическое воздействие или в целителей, но Ли заставила меня изменить взгляды.
Опасаясь, что голос выдаст ее, Аманда промолчала. Одно дело, когда она решила, что у их отношений нет будущего. И совсем другое — услышать, как Чейз другую женщину называет «очаровательной». Но ведь нельзя рассчитывать, что такой сексуальный мужчина, как Чейз, долго будет оставаться без женщины.
— Вот мы и приехали, — сказал Чейз, выключая мотор.
Аманда окинула взглядом низкую стену с коваными железными воротами. За стеной виднелось одноэтажное строение из белого необожженного кирпича с красной черепичной крышей и широкой верандой, полыхавшей красной геранью в кадках.
Бартоломью зашевелился, прервав ее осмотр.
— Я возьму его, — бросила она Чейзу, открывая дверцу.
К тому времени, когда она вытащила малыша, Чейз с ее багажом уже шагал по выложенной каменными плитами дорожке. Оставив дверь фургона открытой, Аманда последовала за ним.
Легкие блузка и юбка от дизайнера, которые она выбрала для путешествия, в аэропорту выглядели вполне уместно. Но сейчас она поняла, что для ранчо этот наряд не годился. В босоножки набивалась пыль и мелкие камни, которые кололи ступни и грозили порвать колготки.
Укрыв Бартоломью от палящего солнца, Аманда заковыляла к веранде, где в плетеном кресле сидел пожилой ковбой. У его ног лежала пятнистая собака. Если отбросить алюминиевый ходунок для инвалидов, прислоненный к креслу, то казалось, что старик сошел с полотен Нормана Рокуэлла. Аманда тут же мысленно представила его как часть рекламной кампании «Истинной любви» и невольно принялась составлять проспект о летнем полдне и вечной тяге к затененной веранде.
— Добрый день, Деке, — сказал Чейз, коснувшись пальцами полей шляпы, и опустил на пол чемоданы.