Об интеграции и адаптации ведьм в иномирном обществе
Шрифт:
***
Он был зол. Он был просто в бешенстве от того, что упустил ведьму.
Пришлось отдать.
Ему пришлось отдать Натони, но это лишь проигранная битва, не война.
Бакаир нёсся по коридорам своего огромного дома, мимо сотен портретов. И с каждого ему улыбалась та самая девушка. На него смотрели те самые глаза. Только не золотые, а цвета небесной голубизны, но именно те.
Те же блестящие волосы, словно расплавленная карамель. Та же молочная кожа. Разные платья, разные фоны, но одно и то же лицо.
Под конец жизни его
Хотя настоящие шедевры находились в спальне. Там она, разгоряченная, распластанная на шелках, жаждущая и раскрытая всегда ждала мужчину. Сначала отца. Теперь и Бака. Те пять картин, где Натони в жарком оргазме мечется на смятых простынях, не раз оживали в его воображении.
И вот сегодня он увидел её.
Уму не постижимо. Это действительно была она. Бледная и уставшая, но это она!
А потом словно гром: её сила, это не чистая сила. Это магия. Он смог впитать её! Его резерв моментально заполнился, и даже прыжок дался легче, чем обычно.
Неужели она одна из тех испытуемых, о которых отец вёл записи?
Неужели она Натони?
Он выяснит это. Он всё выяснит, и его Натони будет принадлежать только ему.
Отец не смог. Но Бакаир - не отец. Бакаир сможет.
Маг решительно пнул дверь в спальню, и убиравшаяся там горничная, поклонившись, сжалась в комок. Она уже знала, что такое гнев хозяина.
«Очень вовремя» подумалось магу. Надо сбросить напряжение.
Разорвав её одежду и повредив плоть, он начал движение. Она молчала, зажмурив глаза и кусая губы, молчала, понимая, что из-за каждого вырвавшегося всхлипа, из-за любого звука может остаться калекой.
Намотав на кулак очередной виток шикарных шоколадных волос, маг потянул их на себя, и женщина захныкала от боли. Это заставило Бакира ускориться. не отрывая горящего взгляда от пяти висящих на стене картин, он с силой вбивался в кровоточащую плоть, стараясь причинить как можно больше боли. Она достойна наказания. Дрянная ведьмочка. Сбежала. От него. Непроизвольно сокращавшиеся мышцы страдающей под ним женщины только способствовали увеличению его удовольствия. Как и льющиеся из её глаз слёзы.
Почувствовав приближение разрядки, он отшвырнул от себя горничную, и излился в кулак. Она не достойна его семени. Но он наконец-то знает, кто достойна. Он встретил её. Он прикасался к ней. И она будет его.
ГЛАВА 7
Довольное урчание разнеслось из самых глубин, и, резонируя, отдалось дрожью во всём моём теле. Каждая частичка завибрировала от этого удивительного звука, будто я обнимала сейчас огромного горячего тигра. Такого ласкового.
– Моё сокровище.
Мурлыкнул Лера, опуская меня
– Лер, а сколько в тебе кровей?
– Семь, родная.
– И драконья, видимо, есть...
Задумчиво протянула я, рассматривая изменения и касаясь тёмно-синих блестящих пластиночек.
Я наконец почувствовала себя в безопасности. В тепле и покое, в спальне Леры, в его объятиях. И плевать, что на мне до сих пор те вещи. И пусть огромная кожаная куртка тяжелая, и сковывает движения. Главное Лера здесь.
– Есть.
– подтвердил он.
Лера никак не мог насмотреться на меня, и теплое восхищение буквально осязаемо окутало тело с ног до головы.
– Боги, какая же ты красивая. Родная. Моя.
Я села, обхватывая шею Танилера, и касаясь её горячими губами.
– Я испугалась.
– Я тоже испугался.
– Драконы не боятся.
– Кто сказал тебе такую глупость? Драконы постоянно боятся, что у них украдут их сокровище. И у меня тебя украли.
– задушено произнёс он.
– Ты меня вернул, - шепнула, пропуская сквозь пальцы жестковатые пряди.
Полубог нежно поцеловал меня за ушком, отчего захотелось мурлыкнуть в ответ.
– А какая еще кровь в тебе есть?
– Основная ведовская от родителей, - тихо начал объяснять он, глубоко вдыхая аромат моих волос, - Потом демоническая. Она вторая по силе. Потом драконья и инкубья. Почти в равных долях. Равноценны. Равносильны.
– проговорил он, запечатлевая лёгкие поцелуи на моих скулах, - Эльфийская кровь тоже сильна. Хотя её меньше, но она ощутима. А вот фейри и оборотень во мне почти не заметны. Теряются они в этом коктейле.
– Лер, а отец у тебя тоже ведьмак?
– спросила я, любуясь на последние бирюзовые искорки в глазах моего мужчины.
– Можно мы обсудим этот вопрос чуть позже?
Потянувшийся было к моим губам, он замер.
– Как скажешь.
– спокойно заверила я, сама припадая к нему в поцелуе.
Но мужчина почти сразу отдалился, а всмотревшись в его лицо, я напряглась.
Бирюзовые глаза полыхали, только что мягкие черты вновь обрели угловатость и графичность.
– Кровь.
– не спрашивал, утверждал он, - Ты ранена? Я же проверял не было крови. Я проверял.
Лера вытряхнул меня из куртки и начал осматривать руки, задрал майку и прошёлся пальцами по животу, спине.
– Вася, где?
– волновался ведьмак, переключаясь на ноги.
– Лера, стой. Да стой же ты.
– я поймала пальцы полубога, и сжала в своих ладонях, - Я не ранена. Это... Ну...
А Лера ждал моего ответа.
– Это дни Луны.
– пискнула я отворачиваясь, - Тебе кеит Наяр всё расскажет и объяснит.
И вспоминая недавнее отношение Тайката к этому вопросу, то, как он брезгливо отдёрнул руку, я отодвинулась. Мне до боли не хотелось увидеть этот жест в исполнении Леры.