Об интеграции и адаптации ведьм в иномирном обществе
Шрифт:
Я медленно выплывала из сладостной дрёмы, испытывая целую гамму ощущений от такой незатейливой ласки. Очень хотелось замереть в этой минуте навечно, но, улыбнувшись, я всё же открыла глаза.
В огромном восьмигранном зале у стен стояли беломраморные, отшлифованные до зеркального блеска, статуи. Группы по четыре божества в каждой, наверняка были собраны так по какому-то принципу. Вот только мне сейчас на принцип было глубоко фиолетово, потому что в самом центре зала стоял алтарь, а на алтаре лежали мы.
Всё таки перенёс! Вот же...
Я
Лерка моментально напрягся и пальцы, что секунду назад успокаивали своим размеренным движением, замерли.
– Сокровище, что-то... болит?
– охрипшим голосом спросил ведьмак.
– Я так надеялась, что мне вчера показалось. А ты всё-таки перенес...
– сокрушенно ответила я.
– Глупая, - моментально расслабился полубог, - Какая же ты у меня глупая.
Меня заключили во властные собственнические объятия, теснее прижимая к себе, и губами касаясь виска. Лера лежал на алтаре, я же примостилась на нём самом, и горячее мужское тело не позволило замерзнуть на холодном камне плиты.
– Родная, а ты... ты себя нормально чувствуешь? Всё в порядке?
Невнятно угумкнув, я ниже опустила лицо: посмотреть в его глаза сейчас было почему-то страшно и... стыдно.
То есть соблазнять его вчера безбожно - это нормально, а сегодня на вопросы отвечать как-то стеснительно? Да здравствует женская логика.
Только вот Лерке что до моей стеснительности, что до моей логики было, как мне до принципа установки статуй. Фиолетово, то есть. Ласково обхватив мой подбородок, и не позволяя вывернуться, он заставил посмотреть себе в глаза.
– Эй. Ты чего?
– Всё хорошо.
– «честно» призналась я, зажмурившись, потому что видеть в темнеющих серо-голубых омутах настоящую бурю чувств было выше моих сил.
Нежность, желание, тревога, восхищение, любовь...
– Что, опять?
– шутливо ужаснулся полубог.
– Ладно, это мой крест, и я знал на что шел.
– мученически продолжал стенать Танилер, подтягивая меня повыше.
Но, стоило нашим лицам оказаться на одном уровне, голос его тут же изменился, обогащаясь грешной, вызывающей мурашки, хрипотцой.
– Ты такая забывчивая, сокровище моё. Всего несколько часов прошло... Давай-ка я тебе кое-что напомню.
Едва ощутимое поначалу прикосновение к губам с каждой секундой становилось всё более властным и требовательным, не оставляя даже шанса не откликнуться на более чем однозначный призыв. Я не заметила, как загорелась, и сама начала отвечать.
– Умммм, память вернулась?
– улыбнулся полубог, когда я, совсем забывшись, ощутимо прикусила ему нижнюю губу.
– Да.
– согласилась я, пройдясь языком по месту укуса в попытке извиниться и уменьшить боль.
– Обожаю это слово.
– шепотом поведали мне, - Особенно когда оно слетает с твоих уст. Это «да» я готов слушать вечно. Так что с самочувствием?
– всё же вернулся к
– Всё хорошо.
– максимально уверенно кивнула я в ответ.
Лера еще раз приник к моим губам, а потом, чуть отстранившись, протянул в сторону правую руку. Из угла, оторвав «с мясом» от стены гардину, поползла штора. Красная. Только сейчас я обратила внимание, что каждый из восьми секторов имеет свой цвет.
– Я надеюсь нам не влетит за кражу храмового имущества?
– полушутя спросила я, когда любимый ведьмак, приподнявшись, укутал меня в тонкую явно дорогую ткань.
– Нет. С «красными» точно проблем не будет. Это зона отца.
– заговорщически подмигнул он, и вновь потянулся за поцелуем, когда невдалеке раздался звук глухого удара.
С таким звуком обычно падает тело.
Обернулись мы с Леркой синхронно с прорезавшим тишину благоговейным восклицанием «Сиятельный!».
Замерший на четвереньках служитель уткнулся лбом в пол, и лишь повторял «Сиятельный. Сиятельный. Сиятельный...».
Я успела только подумать: «Как же вовремя штору уворовали», когда Лера, сграбастав меня в охапку, переместился. Бирюзовая вспышка, и мы рухнули на кровать в «Гнезде чайки».
– А вот за это, влетит.
– нехотя просветил полубог.
***
– Ну ты и гад.
Дакраир разорялся уже с полчаса. Стоило нам только вернуться, Тим оповестил хозяина, и через минуту тот уже стучал кулаком в двери наших покоев.
Нас не потеряли, когда мы не вышли к завтраку, но вот когда не спустились к полудню, Дак в шутку поинтересовался у домового, а жив ли там еще его друг (к сожалению, интерес он проявил в присутствии начальника стражи), и получил в ответ «нет». А потом пояснение: «друга нет в Гнезде».
Вот после этого и поставили на уши слуг. Причём если Дакраир к пропаже Танилера отнёсся более чем спокойно (Не мальчик уже. Его что за ручку водить?!), то вот глава отряда, «презентованного» Императором для охраны особо ценного племянника и его прекрасной спутницы, принял ситуацию близко к сердцу. Защита на замке более чем серьёзная. Без разрешения ни войти, ни выйти (причём ни живому, ни мёртвому). А тут - пропал. Верхние жилые этажи прошерстили достаточно оперативно, и сейчас кеит Патонак (тот самый, на кого возложили ответственность за сохранность потомка Ираконидов) окопался на нижних ярусах.
Тим сказал, что дошли уже до минус второго. Еще этаж, и домовому пришлось бы всех заядлых искателей вырубить, потому что так глубоко в тайны рода Саат им погрузиться никто бы не позволили. Собственно из-за этого и ругался второй гвардеец сейчас на чём свет стоит.
– Удружил блин. Я и остановить этих идиотов не могу, и пустить их дальше нельзя. А если бы ты не успел? Догадываешься, сколько бумажной волокиты было бы из-за «внезапной потери боеспособности» целым отрядом мечников на территории моего поместья?