Об истине

Гичко Екатерина

– У нас выпал зуб, - с достоинством ответил наг.

– О, у вас тоже?
– обрадовалась Дарилла.

Вааш мрачно посмотрел на неё, и женщина поспешила прикусить язык. Эош молча указал наагалею на свободную комнату, уже зная, что так просто от него не избавиться, и отправился мыть лицо.

– Вы чем занимались?
– не удержался от повторного вопроса Вааш.

– Учитель же сказал: жертва во имя мира, - не стала вдаваться в подробности Дарилла.

– Значит, Риалашу об этом не стоит знать, - по губам нага скользнула хитрая ухмылка, и Дарилла опасливо посмотрела на

него.
– Расслабься, я не буду трепать языком. Ссадаши-то вернулся?

– Нет, - женщина с благодарностью ухватилась за новую тему.
– Даже писем не пишет. Оисиша переживает, госпожа Тейсдариласа тоже волнуется.

– Этот поганец не пропадёт, - уверенно заявил Вааш, щекоча дочь.
– Зато виден серьёзный настрой.

Дарилла согласилась с ним. Она ещё никогда не видела Ссадаши таким злым. Да, серьёзный настрой был ощутим.

– Ещё здесь?
– вернувшийся Эош недовольно посмотрел на Вааша.
– Я же велел ждать в комнате. Да когда же это закончится?!
– неожиданно завопил наг.

Малышка на руках Вааша испуганно икнула, но возмущался наагалей по совершенно другому поводу. Из двух комнат лекарского крыла доносилось затейливое разъярённое шипение.

– Если сейчас же не угомонитесь, я лекарем над вами Дариллу поставлю!
– пригрозил Эош.

Шипение неохотно умолкло. Всё же Дарилле как лекарю мало доверяли. Она в учениках ещё и четверти века не проходила, чтобы считаться достойным мастером в лечении. К тому же лекарем она была хоть и не очень хорошим, но решительным, что пугало пациентов ещё больше.

Эош распахнул дверь и сделал приглашающий жест для Вааша. Дарилла успела в окно комнаты увидеть, как перед дворцом на траву опускается громадный тёмно-синий дракон. На его спине виднелась крошечная фигурка наездника и более крупное белое пятно. Белое пятно распахнуло широкие крылья и, спланировав вниз, побежало в сторону дворца. Дарилла опознала в нём Дара и ощутила укол зависти. Сама она в последние дни никак не могла найти время на то, чтобы самой выгулять Бродягу и почувствовать радость полёта. Да и Риалаш уехал по делам, а Дарилла уже привыкла прижиматься спиной к груди мужа, который боялся отпускать её летать в одиночестве.

Дверь закрылась, и Дарилла тряхнула головой, пытаясь выбросить грёзы о полётах.

– Госпожа, - Юэс, один из охранников, прикоснулся к локтю наагасахиа, привлекая её внимание, - вы, кажется, кое-что забыли.

Дарилла с недоумением посмотрела на братьев. Ласеэ и Юэс были заменой Миссэ и Доаша. Последние лично подготовили эту парочку и, когда сочли, что те знают уже вполне достаточно, покинули службу и княжество. Где они сейчас, Дарилла даже не знала: письма от бывших охранников поступали нечасто. Последнее пришло ещё четыре месяца назад, и из его содержания Дарилла поняла, только что находятся наги где-то далеко на западе. Переживая за них, наагасахиа даже связалась с их матерью в надежде, что та знает больше, но нагиня с обидой сообщила, что «эти поганцы не балуют её новостями». Выслушав разгневанную женщину, Дарилла мысленно пожелала Миссэ и Доашу исправиться и стать более внимательными сыновьями.

Ласеэ и Юэс так же, как и мать Миссэ и Доаша, были родом из южных ядовитых кланов

Шаашидаша. Когда-то их сюда прислал наагариш Гайраш, чтобы они несли службу при дворце. Впервые Дарилла с ними столкнулась в день, когда круг наагаришей решал судьбу Вайриша: именно эти двое тогда несли охрану у зала. Ласеэ и Юэс были братьями, но не близнецами, как Миссэ и Доаш, однако похожи друг на друга они были больше, чем вышеупомянутые. Волосы у обоих были цвета очень тёмной хвои. Настолько тёмной, что их длинные косы казались серовато-чёрными, а не зелёными. Хвосты же у них были коричнево-жёлтые в красно-зелёных крапинах.

Дарилле братья нравились. Они никогда не доставали нравоучениями, всегда были готовы помочь ей сбежать из дворца, и с ними было интересно гулять по городу: Ласеэ и Юэс притворялись её братьями и таскали по площадям и паркам. Правда, через некоторое время жители города перестали обманываться. Больно уж сами охранники и их госпожа были узнаваемы.

Дарилла так и не вспомнила, о чём именно забыла, и вопросительно посмотрела на Юэсе.

– Гости, - ответил тот.

– Ох, Тёмные!
– всполошилась женщина.
– Полдень же уже! А-а-а, я же грязная!

Подобрав юбки, наагасахиа бегом припустилась к своим покоям. Ласеэ едва успел перехватить её за локоть.

– Вы - в купальню, а я - за одеждой.

– Хорошо, - согласилась Дарилла.
– Только осторожнее, не разбуди ребёнка.

Сказав это, наагасахиа развернулась в сторону купален и бросилась к ним бегом, искренне надеясь, что гости немного задержатся. И как она могла забыть, что должны приехать Рийган и Нарена?

Первое письмо от Нарены Дарилла получила только через полгода после свадебного торжества. Но, судя по содержанию, послание было далеко не первым. Куда улетели остальные - одним богам известно.

Дарилла была счастлива узнать, что у этой парочки всё хорошо. Она успела искренне к ним привязаться и по-настоящему переживала за их судьбу. В своих письмах Нарена сообщала, что у них с Рийганом всё замечательно. Их никто не обижал, Рийган учился управлять своими силами, а сама Нарена пыталась помогать госпоже Айшее по хозяйству.

В течение трёх лет от неё поступали письма, содержание которых мало менялось. Рийган быстро учился, вызывая удивление у всех своих учителей, а Нарена, после того как им выделили отдельный дом, сама стала хозяйкой. По её посланиям чувствовалось, что это уже не та испуганная девушка, которая сбежала из дома отца, чтобы начать жить по-другому. Она изменилась, стала увереннее, и былые страхи в большинстве своём теперь вызывали у неё улыбку.

Проблемы у друзей Дариллы начались на четвёртый год: Рийган вырос. Ему исполнилось шестнадцать лет, и он по-прежнему был влюблён в Нарену. Дарилла была поражена и озадачена его постоянством. А вот сама Нарена... Юная девочка выросла, изменилась, и для неё стало очевидным, что их с Рийганом союз невозможен. Она человек, а Рийган хаги. Она состарится и умрёт, не прожив даже ста лет, а Рийган будет молод ещё в течение нескольких веков. Нарена приняла решение и посчитала, что будет правильным отказать Рийгану. Но чувствовалось, что она испытывала сомнения в правильности этого решения.