Обделенные душой

Шустерман Нил

— Тот, кто стрелял, метил именно в стенку. Это как в старых военных фильмах. Выстрел в воздух. Никто не собирался никого убивать.

— Предупреждение? — предполагает Лев.

— Да, — подтверждает Пивани.

Никто, однако, не торопится вылезать из-под стола.

Коннор отходит от выключателя и, став рядом с Пивани, всматривается в темноту за окном. На той стороне ущелья горят огоньки в домах. Пуля могла прилететь откуда угодно. Второго выстрела не следует.

— Кому-то известно о том, что

мы здесь, — молвит Коннор. — И они хотят, чтобы мы ушли.

— Простите меня! — умоляет Кили. — Нова обещала молчать, но, должно быть, проговорилась. Это всё я виноват...

— Может и так, а может и нет. — Пивани поворачивается к Коннору. — Как бы там ни было, в этом доме вам оставаться небезопасно. Вас нужно перевести в другое место.

— В старый парной вигвам? — предлагает Кили. Забавно, но предложение кажется подходящим — ведь их всех прошибло потом.

Пивани качает головой.

— Я знаю место получше.

34 • Уна

Стук в дверь мастерской так тих, что на втором этаже он едва слышен. Уна только что поставила на огонь сковородку с бифштексом, и если бы масло шкворчало чуть громче, она вообще ничего не услышала бы. Девушка спускается в мастерскую, где когда-то начинала подмастерьем, а теперь сама изготовляет гитары, идёт через рабочее помещение, и её босые ступни колет усыпавшая пол стружка. В небольшом торговом зале с потолка, словно говяжьи лопатки, свисают гитары.

На пороге стоят Пивани, Лев, Коннор и Грейс. Уна ожидает объяснений.

— Там у нас кое-что произошло, — произносит Пивани. — Нам нужна твоя помощь.

— Прошу. — Уна распахивает дверь, и гости входят.

После того как все рассаживаются на табуретах в задней комнате мастерской, Пивани рассказывает о событиях нынешнего вечера.

— Ребятам нужно укрытие, — говорит он.

— Это ненадолго, — уверяет Коннор, хотя на самом деле не имеет понятия, на сколько они здесь застрянут. Этого не знает никто их них.

— Пожалуйста, Уна, — просит Пивани, настойчиво глядя ей в глаза. — Окажи нашей семье услугу.

— Да, конечно, — отвечает Уна, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Но если тот, кто стрелял в них, узнает, что они здесь...

— Не думаю, что стрелявший попробует ещё раз, — произносит Пивани, — но на всякий случай, держи винтовку наготове.

— Ну, это само собой.

— Хорошо, что я отдал её тебе. Если ты используешь её ради защиты наших гостей, значит, она послужит правому делу.

Пивани поднимается.

— Я приду завтра — принесу припасы, еду и всё остальное, что понадобится. Если Чал добьётся успеха у хопи и собьёт Инспекцию со следа, то ребята скоро смогут покинуть резервацию и продолжить свой путь.

Уна замечает, что при последнем предположении Лев неловко передёргивает плечами.

—

Уверен, — продолжает Пивани, снова многозначительно вглядываясь в глаза Уны, — что здесь для них самое безопасное место. Ты согласна?

Уна выдерживает его взгляд.

— Пожалуй, ты прав.

Удовлетворённый, Пивани уходит, звякнув колокольчиком у двери. Хозяйка убеждается, что дверь заперта, и провожает гостей наверх.

Бифштекс горит, вся кухня в дыму. Чертыхаясь, Уна вырубает конфорку, включает вентилятор и, швырнув сковородку в раковину, наполняет её водой. Бифштекс испорчен так же необратимо, как и её аппетит.

— Чёрный Креольский Стейк — так называет это мой брат, — сообщает Грейс.

В маленькой квартире две спальни. Уна предлагает Грейс свою, но та настаивает, что будет спать на диване.

— Чем мне теснее, тем я лучше сплю, — утверждает она.

Грейс заваливается на диван, и не проходит и минуты, как раздаётся похрапывание. Уна прикрывает гостью одеялом и достаёт пару других для парней.

— В гостевой спальне только одна кровать, и ещё есть матрас на полу.

— Я на полу! — подхватывает Коннор. — Лев пусть спит на кровати.

— Не возражаю, — отзывается Лев.

Только сейчас Уна замечает, что на Конноре рубашка Уила. Тот факт, что он так бездумно и бестактно носит её, окончательно выводит Уну из себя. Да этот наглец должен прощения у неё просить за каждую ниточку, из которой она соткана! Но девушка произносит лишь:

— Эта рубашка на тебе как на вешалке.

Коннор смотрит на неё с извиняющейся улыбкой. Недостаточно извиняющейся!

— Вообще-то, у меня другого выбора не было. Так уж сложились обстоятельства.

— Да, обстоятельства... — эхом вторит она. Вот сейчас он подвинется поближе, попробует очаровать её... Чего ещё ожидать от такого парня? Но когда Коннор этого не делает, Уна почти разочарована. Интересно, с каких это пор она начала выискивать, к чему бы придраться?

Она знает ответ. Это началось тогда, когда она возложила на погребальный костёр гитару Уила.

Она даёт парням постельное бельё, потом достаёт винтовку, прислоняет её к стене у лестницы.

— Пока вы у меня, вы в безопасности.

— Спасибо, Уна, — произносит Лев.

— Пожалуйста, маленький братец.

Коннор слышит, как Уна называет Лева, и с усмешкой вздёргивает бровь. Ну и пусть себе вздёргивает. Чужакам этого не понять.

35 • Лев

В спальне больше портретов Уила, чем в доме у Таши’ни. Все сделаны задолго до их с Левом короткого знакомства. Не комната, а настоящий храм. Не очень-то приятное впечатление.

— Думаешь, она поехала мозгами из-за потери своего парня? — небрежно спрашивает Коннор.